Писать надо не только красиво, но и честно. Например, рассказать, почему оствавил любимое море задолго до пятидесяти. О том, какую значительную долю в доходах нищих советских моряков составляла контрабанда и фарцовка. Как на берег отпускали только группами и как в любой команде был "первый помощник капитана", который вахту не стоял, а только следил, чтобы никто не попал под вражескую пропаганду.

Потенциальный расследователь кражи из моей квартиры завтра перейдет на работу в СГБ и придет ко мне с обыском. Никаких моральных ограничений для этой публики не существует. Но раз он живет на мои налоги, то пусть работает по специальности и на мое благо тоже, если такая необходимость возникнет.

Я понимаю, почему Вы их защищаете - потому что сами выбрали карьеру наемного убийцы. Вас же учили убивать незнакомых людей по приказу начальства. И если бы Вас в свое время направили в Афганистан, то Вы не подняли бы мятеж, а дисциплинированно бы принялись убивать тамошних патриотов. А кто-то из этих патриотов, вполне вероятно, застрелил бы Вас, что бы ло бы с радостью воспринято прогрессивным человечеством. Потому что оккупантов полезно убивать - в том числе, чтобы думали при выборе профессии.

Так я и ассенизатора вызову, если необходимость возникнет. Это служебные отношения, которые не надо путать с системой взглядов.

Но за стол не посажу ни ментов, ни ассенизаторов. Пусть трудятся стоя.

Вас с бабкой защишает Конституция и всеобщее избирательное право. Пока моих сторонников меньшинство, с Вашей страной ничего не случится. А если станет большинство, то и полиция Вам не поможет. Отменяется ст. 1 Конституции согласно механизму ст. 77 - и все, финита.

А цитата стихотворения Михалкова, написанного в разгар сталинских репрессий - это, конечно, свидетельство демократического мышления.

Гапоненко, думаю, стал жертвой собственной саморекламы - профессор, доктор наук, автор монографий - не хухры-мухры. А на Филея написали донос. У нас на доносы принято реагировать уголовным процессами. Оба моих уголовных дела появились в результате не просто доноса, но доноса людей, связанных с Нацобъединением.

Я никому свой подход не навязываю. Ассенизаторы тоже необходимы, но я такую профессию не выбрал и никому бы не посоветовал, хотя они не приносят зла. Жизненный опыт показывает, что любые менты охотно перенходят на сторону зла. Сколько милиционеров в Белоруссии уволилось, когда Лукашенко обезумел и принялся избивать мирных людей? Сколько немецких политцейских ушло из полиции после прихода Гитлера к власти? Профессия затягивает, и почти любой мент дисциплинированно становится орудием зла.

Поэтому я точно знаю, что ментов за моим столом не будет никогда. Что бы на эту тему ни думали ИМХОдураки. На то они и дураки, чтобы изрекать глупые банальности.

Термин "подонок", конечно, известен. Но почему я его применяю к сотрудникам силовых структур, решаю я. Нет никакой обиды - есть презрение к бессмысленно прожитой жизни. Человек мог стать человеком, а стал милиционером.

Вот в этой статье я выразил свою жизненную позицию: https://imhoclub.lv/ru/material/bud_chelovekom_a_ne_milicionerom Почитайте - может, поймете.

Термин принадлдежит мне. Поэтому и толковать его должен я. Категорическое отрицание любых профессий, основанных на нерассуждающем подчинении начальству и праву применять насилие во мне сформировалось еще задолго до первых конфликтов с силовыми структурами.

Это одно и то же мнение. Они подонки, поэтому на них обижаться бессмысленно. Выбрали свой путь в тот момент, когда пошли на эту человеконенавистническую работу.

Я хорошо знаю Декларацию прав человека и опираюсь всегда на нее. Имею право высказывать мнение и охотно это право использую. Кстати, Шноре тоже имеет право на мнение.

То, что у меня неприятностей меньше, чем у Юры или Линдермана, могу объяснить тем, что они пишут талантливее, и потому власти их больше боятся.

Знаешь, за что меня пытались осудить в 2006 году? Я написал на одном форуме, что латвийское государство есть абсолютное зло, и непростительная вина нашего поколения, что мы допустили его создание.

Так что я, как демократически мыслящий человек, свою вину в происходящем чувствую.