Для собственной трусости можно придумать кучу объяснений, в том числе и те, что прозвучали в упомянутой дискуссии.
Впрочем, все это не имеет значения. После доноса депутатов и послушного возбуждения уголовного дела ситуация принципиально изменилась. Вы же понимаете, что труды Папса и той незнакомой мне дамы действительно имели состав преступления (Папс признал свою вину, хотя я нашел ему эксперта-психолога, которая готова была составить благоприятное заключение, на основании которого можно было бы добиваться оправдания).
А со мной расправляются только из ненависти к правде. После этого продолжать творить под псевдонимом...

Ладно, отвлечемся от Ваших родителей - возможно, они действительно непричем, Вы сами стали такой, какая Вы есть.
Это государство подписало Декларацию прав человека. Оно гарантировало свободу слова. Полиции это известно, по своей инициативе она не будет нарушать Конституцию. Это возможно только при грубом давлении со стороны стукачей, о котором я и говорю в обсуждаемой статье - неплохо было бы, если бы Вы ее прочитали, прежде, чем участвовать в дискуссии.
Поэтому говорить, что стукачи непричем, а я должен считаться с тем, что власть нарушает собственную Конституцию и осуждать при этом не власть, а меня - есть самое неприкрытое хамство.
Совершенно очевидно, что публикуясь под ником, я бы всех этих неприятностей избежал. Поэтому я склонен считать, что все те, кто поступает таким образом, делает это исключительно из опасений перед преследованием за инакомыслие, которое в этом государстве крайне распространено.

Вы настаиваете на недопустимости безосновательных обвинений, а сами меня обвиняете: "Вы притягиваете туда латышей в целом".
Нет этого в статье. Есть критическое отношение к организациям репрессированных, которые традиционно выступают с крайне консервативных и русофобских позиций. Это отношение подкреплено свидетельством моей покойной тетки. Что еще Вам от меня надо?

Товарищ Сталин тоже так считал. Хорошие у Вас единомышленники.

Вот они и сообщили информацию о совершенном преступлении. Без них ПБ мою статью ни за что не сочла бы достойной расследования.
Эльза, мне надоело. Вероятно, Ваши номенклатурные родители внушили Вам, что начальство всегда право, органы не ошибаются, а Павлик Морозов - герой нашего времени, только сегодня его зовут Владимир Рескайс.
У меня несколько другой опыт общения с властью, и он опирается на печальный опыт моих предков в последние примерно 110 лет.
Продолжайте любить это государство и его сатрапов, я Вам тут не союзник

Конечно, письмо подкомиссии Сейма в полном составе в ПБ никакого отношения к началу уголовного процесса...
Противно читать, честное слово.

Разница в том, что стукач меньше всего думает о соблюдении закона. Его цель - руками спецслужб испортить жизнь известному человеку. Скрывшись под ником, становишься неинтересен и обеспечиваешь безопасность.
Поэтому я под ником практически никогда в Интернете не выступаю.

Разве на Папса был донос? Органы возбудили дело по собственной инициативе.
Стукачу аноним не интересен, как правило. Ему важно задеть реального человека, наслаждаясь собственной неуязвимостью. Уж во всяком случае ни одно из трех уголовных дел против меня не возникло бы, если бы я выступал под ником. Поэтому и не выступаю.

Надежда, я не думаю, что нужны плакаты "свободу Гильману". Куда важнее осуждение доносчиков, некая акция в защиту свободы слова. Парадокс, что пресса эту свободу не хочет защищать. Но ИМХОклуб - тоже СМИ. Хотелось бы услышать Ваши предложения - а что можем сделать мы все вместе, чтобы нашим депутатам было неповадно такие заявления в ПБ писать.

Если отпуск не целиком поглотил Ваше свободное время, ознакомьтесь пожалуйста, с № 828 - тут рядом.

Почти уверен, что ст. 74-1 никогда не применялась и применяться не будет. В этом велика заслуга моего друга, выдающегося правозащитника Владимира Бузаева. Я не зря сравнил его с Пастером - см. его описание проведенного на себе опыта: http://www.chas.lv/society/theme/city/9231-otricaju-no-ne-proslavljaju.html.

1, 2. Это - моя оценка состоянию умов в латвийском обществе. Я - член общества, имею право давать ему оценки. Разумеется, любой другой имеет право оценивать общество иначе.
3. Пересказ конкретного разговора с конкретным человеком. Не знаю, жив ли он - мама умерла в 1991 году, тетя - в 1997, я потерял контакт с их друзьями по Крайнему Северу. Он 1922 года рождения...
Человек этот достаточно известен, я несколько раз предлагал ему рассказать о своих приключениях и размышлениях для газеты, он постоянно отказывался. Причина - общество недемократическое, его съедят за честный рассказ. Поэтому я не назвал его имени в статье и не называю сейчас.
4. Если Дзинтра Хирша на меня обиделась, пусть об этом скажет и напишет свои возражения. Я же имею право толковать ее многочисленные высказывания по вопросу государственного языка как стремление испортить жить инородцам. Рискну предположить, что многие инородцы к этому мнению присоединятся.
Причинно-следственная связь - это мое право выступать с предположениями. Вот только что Анита Даукште объяснила публикацию моей статьи некоторыми тенденциями в политике современной России. Это чепуха, мне лучше знать, почему я решил предложить ее ИМХОклубу - но кто может помешать г-же Даукште строить теории заговоров?
С Вашим пониманием свободы слова никакие дискуссии вообще невозможны - Вы лишаете человека права на оценку. Если каждое суждение надо доказывать в суде, то подавляющее большинство перестанет вообще выступать с какими-либо суждениями, и общество станет молчаливым, как при тоталитаризме.

Пока нет. Но есть опыт предыдущего процесса.
Тогда несколько месяцев я вообще не имел никакой официальной информации о процессе: ПБ подыскивала особо бесстыжего эксперта, готового написать интересующее их заключение. Как только такая экспертиза появилась, сразу последовал запрет покидать страну и прочие радости уголовной жизни.
Очевидно, нечто подобное происходит и сейчас. Пока я всю информацию имею только от СМИ.

Как только Вы назовете мне хоть один прецедент жалобы в органы на анонимного комментатора в Интернете, я признаю Вашу правоту.
Действительно, периодически хамов судят - но всегда по инициативе спецслужб. Стукачи доносят только на людей, выступающих под собственными именами.

Ник защищает от спецслужб. Не в том плане, что им трудно вычислить, кто именно сказал те или иные слова. Просто стукачи не будут связываться с анонимами, в основе их подлой деятельности - стремление отомстить конкретному человеку, осмелившемуся открыть рот.

Названия можно разные придумать, речь идет о спецслужбе, которая преследует инакомыслящих. Например, меня.
И Вы ее тоже побаиваетесь - иначе не выступали бы под ником.

Горбачевское время было коротким, не успели всем директорам школ вправить мозги. Но тенденция была - все больше свободы. Хорошо помню обложку "Огонька" с изможденным узбекским мальчиком и аршинным заголовком "Хлопкораб" (Игра слов: хлопкороб - это крестьянин, выращивающий хлопок).
У нас же тенденция - все больше закручивать гайки. Уголовное дело против меня было бы невозможно, что бы я не написал в горбачевское время про невзгоды родителей в Сибири. И даже 7 лет назад, когда эта статья была опубликована впервые, никто и слова мне не сказал.
В любом процессе важен тренд. Он очевиден - глушить свободу слова.

Подождите, а кто назвал ульманисовские репрессии таковыми? Статус репрессированного кому-нибудь присвоили? Пенсию повысили? Палачей осудили, пусть даже посмертно? На месте калнциемских каменоломен памятник установлен?
А ведь эти люди - не случайные жертвы призвола, как мои родители или конфекционеры с Мариинской - сознательные борцы с тиранией. Они куда больше заслужили поклонения потомков - а про них целенаправленно забывают. Стыдно сказать - я был единственным депутатом думы, который проголосовал против памятника Улманису, еще один социал-демократ воздержался, остальные все были "за".
Именно поэтому и надо сравнивать. Уголовный кодекс и есть таблица сравнений - за что-то общественное порицание, за что-то - пожизненное заключение, хотя и то, и другое - преступления.

Политическая полиция не занимается террористами. Что касается остальных, то ущерб от их деятельности меньший, чем от действий охранки.

"Ситуация конца 80-х не могла сохраняться долго, да и идеализировать ее не надо."
Ситуация могла продолжаться долго, но были люди, для которых свобода и равноправие неприемлемы. Они организовали превращение одной демократической страны в 15 тоталитарных.

"Свобода подразумевает ответственность, каждый высказывающий мнение должен быть готов ответить за свои слова, если они кого-то задевают."
Безусловно. Есть механизм: тебе не нравится - обращайся в гражданский суд, плати адвокатам, доказывай правоту. Так в цивилизованных странах.
В нашей дикарской - строчи донос, и государство всей своей мощью послушно обрушится на правдолюбца. Уже ему надо тратится на адвокатов, объяснять далеким от политики людям, что он не верблюд, не иметь возможности уехать за границу.
Потом все кончится, но доносчику никто даже пальцем не погрозит.