Основная претензия гомосексуалистов состоит в том, что социальный и правовой гендер  на протяжении всей истории человечества, привязан к физиологическому полу. То есть лица одного пола не могут заключить между собой брак, не считаются первоочередными наследниками друг друга, не могут рассчитывать на признание своих отношений равноправными с отношениями мужчины и женщины. 

НО (!) никакого отношения к сексуальной ориентации это социальное и правовое непризнание не имеет. В обществах с довольно свободной сексуальной моралью - древнегреческом, японском, османской Турции и многих других, где педерастия была достаточно распространена, а в некоторых случаях отношения двух мужчин рассматривались даже как социально приемлемые, все равно нигде и никогда не ставилось под сомнение отождествление социального гендера и физического пола. Это _абсолютное_ новшество западной цивилизации последних полутора столетий, впрочем очень агрессивно распространяемое на весь мир. Турецкому султану никто не мешал забавлять с мальчиками, но женат он был на женщинах (которых опять же никто не корил за гаремные утехи), одна из которых становилась в итоге матерью нового султана. Спартанским юношам считалось достойно быть вовлеченными в романтические отношения друг с другом, не допускавшие, впрочем, физической близости, но женится они разумеется обязаны были только на достойной спартанской женщине. 

При этом, требование для гомосексуалистов признания их "третьим полом", "другими" и т.д., то есть разрушение привязки гендера к физическому полу, в логическом смысле уничтожает сами основания для подобных требований, поскольку уничтожает понятие гомосексуализма. То есть пол и социальный гендер более-менее тождественны. Если пол и гендер растождествлены, то никакого гомосексуализма существовать не может, поскольку речь идет не об отношениях представителей одного пола, а об отношениях кого угодно с кем угодно. 

Уничтожение привязки гендера к физическому полу уничтожает и какие-либо основания для притязаний гомосексуалистов на особый правовой статус на основании их сексуального выбора. Просто потому, что сексуальный выбор не является ни социальным, ни правовым аргументом. К примеру, западные гомосексуалисты успешно добиваются признания брака между мужчиной и мужчиной и наделения этой пары всеми правами, включая права на усыновление и воспитание детей. Негласно при этом предполагается, что мужчины находятся между собой в сексуальных отношениях. Однако это предположение совершенно антиправовое и абсурдное. Если пол и социальный гендер - это нетождественные вещи, если гендер это произвольный социальный конструкт, результат выбора, то наличие или отсутствие секса никого не должно интересовать. Например можно представить себе двух абсолютно благочестивых мужчин, которые для удобства селятся вместе, помогают друг другу по хозяйству и даже берут на воспитание ребенка, коего воспитывают в традициях строжайшей гомофобии. Никаких правовых оснований чтобы лишать их права на такой союз и осуществление прав в нем нет. 

Другими словами, идея гей-брака и вытекающих из него прав и следствий, это не идея брака между однополыми сексуальными партнерами. Это идея брака кого угодно с кем угодно по каким угодно причинам, браком в этом случае необходимо признавать всякое сожитие, претендующее на то, чтобы именоваться браком. Но, тем самым, какое-либо преимущество геев, их пресловутая гордость, попросту исчезают. Для нее не находится никакого особого места.