- Дворника! Прежде всего я был дворником в школьной гимназии в Таллине, а до этого работал сторожем.

-  Ещё можно услышать «предатель», изменник» и т.п. из уст эстонских заключенных патриотического, скажем так, настроя. Что же касается вашего списка, то политзаключенным я являюсь неопытным, потому я первый такой  в новейшей Эстонии. Но несмотря на весь мой послужной список, Amnesty Inetrnational, насколько мне известно, политзаключенным провозглашать меня не торопится. 
 

Сам термин политзаключенный предполагает оценку с точки зрения какой -то политики, а она нынче очень поляризованная. Что же касается «мученика», то, не будучи человеком церковным, я отношусь к этому определению с некоторой иронией. Вот год назад, после оглашения приговора по моему делу, я заказал  на воле пачку  плакатиков формата А4, где был изображен в наручниках. И разослал друзьям, как «чудотворные», с наказом фиксировать все «чудеса» – кто на автобус успел, кто последний пакет кефира успел с прилавка схватить...
 

 «Мученик» я тоже начинающий, так что, и «чудеса» поначалу тоже мелкие. Друзья откликнулись с пониманием, в итоге у меня скопилась определённая подборке «чудес» из их писем. 

Что же до «героя», то, согласно моему тёзке С.Н. Булгакову, я скорее  «подвижник». «Герой» — это что-то одномоментное, а я стайер –  правами человека занимаюсь уже четверть века. 

-  Ничего конкретного ответить вам не смогу. Теоретически с нового года мне открыт переход в «открытую тюрьму».  Ближе всего это понятие к поселению: днем работаешь где-то поблизости за деньги, а ночуешь в тюрьме. Но в этом направлении я не продвинулся ни на шаг — тюрьма за пять месяцев, что я в Йыхви, даже не одарила меня справкой о том, что я могу работать по состоянию здоровья. 
 

Говорю же: я – первый,  поэтому никто не знает, что со мной делать. Во многом поэтому я не стал ходатайствовать о том, чтобы меня отпустили «под электронный браслет» — не хотел создавать прецедент отказа.  Сейчас за мной следом идут Айво Петерсон и Андрей Андронов, так что, думаю о них. А вот комбинация  — работа+ открытая тюрьма — это мне симпатично, тем более, что Эстонское государство нашло у меня «преступный доход» в виде гонораров за мои статьи и компенсаций поездок на конференции, всего около 5000 евро, которые надо к июлю отдать. А для этого необходимо что-то зарабатывать.

-  Условий для того, чтобы что-то писать, здесь  практически нет никаких.

И сокамерников мне тюрьма всё время подсовывает экзотических, настолько, что даже пришлось писать заявление в прокуратуру о «преследовании». Сейчас вот сижу с 79 -летним убийцей, моральный компас которого, если и был когда -то, то давно пропит. Зато каждое утро пять минут он бубнит что-то над Библией,  после чего радостно восклицает, что мне дорога лежит прямиком в ад, а ему, соответственно, в рай. Вот и ломай себе голову над таким выбором: то ли в ад, но одному, то ли в рай, но с сокамерником. «Оба хуже...»

- Я как-то надеялся на то, что после того, как Охранная полиция отдаст мне мои рукописи и черновики, я смогу договориться с тюрьмой о том, чтобы набирать тексты на компьютере. Тюремщики же в отношениях со мной выбрали беспроигрышную, как им, наверняка, кажется, тактику. Они не говорят «нет», они говорят  — «мы ничего не обещаем…»

- Увы, нет. Думал закончить научную статью  «Академическая свобода и права человека»,  а её мне не отдали. Так что, приходится снова общаться с Охранной полицией и требовать, чтобы вернули всё. Это я про рукописи, а моя оргтехника и награды по решению суда подлежат уничтожению. 

Однако, положа руку на сердце, думаю, что и в «идеальных» условиях, которых тут нет, научной работой мне не суждено заниматься. Другое дело, и это я открыл для себя недавно — критические статьи. Вот мой латвийский друг и коллега  Александр Гапоненко прислал мне две свои свежие статьи на тему «Галереи героев русской нации». Я их прочитал с карандашом в руке и изложил ему свои замечания по телефону, на что он предложил мне оформить их в отдельную статью.

- Много чего, на статью точно хватит. Вот, в частности, есть в Эрмитаже такой объект, как «Галерея героев войны 1812-го года». А «Галереи героев НАТО» — нет. Как-то вот слова «натовский солдат» и «подвит» рядом стоять не хотят. И никакой рефлексии по поводу ухода союзников из Афганистана в Эстонии не было.
 

Или вот другой аспект: Гапоненко довольно подробно разбирает вопрос уместности Бориса Ельцина в «галере героев» и приходит и выводу, что — нет. Я же обратил внимание на то, что в современной России президент вообще не персонаж для кинематографа. Вот в США количество актеров, сыгравших президента США, наверняка уже перевалило за тысячу, а в России мой коллега смог вспомнить только фильм «Президент и его внучка»  с Олегом Табаковым в роли условного «Ельцина». В клубе «Импрессум» у меня была возможность поинтересоваться у гендиректора Мосфильма Карена Шахназарова, почему так? Тот ответил, что время еще не пришло. 

Это похоже на то, как, согласно одной байке, за достоверность которой не поручусь, Ден Сяо Пин ответил на вопрос о всемирно-историческом значении Великой французской революции:
«Сложно, — сказал тот, - оценивать. Времени еще слишком мало прошло».

-  Разве что промежуточные — сидеть мне еще три года. Вот по идеологически «правильному» телеканалу «Настоящее время», который разрешен в Эстонских тюрьмах, время от времени прокатывают документальный сериал «Азбука тюрьмы». Но это азбука российской тюрьмы; эстонские тюрьмы, насколько я могу судить, существенно от них отличаются. Поэтому, по мере сил своих, делюсь с людьми на воле своими наблюдениями, в основном антропологическими. И это тоже зависит от человека.  Альгирдас Палецкис, например, в своей книге «Наручники на мысль» тюремный быт практически не описывает. И сидит он, как я понял в отделении для бывших госслужащих, с «белыми воротничками».  Остаётся только порадоваться, если это вообще уместно.

 - Увы, нет, хотя афоризмов тут уже насобирал. Главное — это благодарность всем, кто меня поддерживает. В связи с окончанием «процесса» и началом «наказания», поток писем заметно иссяк, но компенсирую его, насколько возможно, телефонными разговорами -  здесь это час в день, а не в неделю. 

Больше всего я благодарен за «информационные пакеты» с распечатанными статьями и аналитическими материалами. Но, умоляю, не вкладывайте туда газеты и  журналы — их изымают! И всегда больно смотреть на то, что безвозвратно уплывает от тебя прямо из рук. 

Газеты тут можно только выписывать,  я одну и выписал. Из Латвии. А еще с радостью передал бы через вас кучу приветов, по, увы, понимаю всю степень своей токсичности в эпоху оппортунизма.