Наши люди

19.07.2018

Валентин Антипенко
Беларусь

Валентин Антипенко

Управленец и краевед

Поэт революции

К 125-летию Маяковского

Поэт революции
  • Участники дискуссии:

    16
    58
  • Последняя реплика:

    больше месяца назад

 
Поэзия —
та же добыча радия.
В грамм добыча,
в год труды.
Изводишь
единого слова ради
тысячи тонн
словесной руды

Владимир Маяковский
«Разговор с фининспектором
о поэзии»


По жизни человека надёжно сопровождают три существенные отдушины: танец — праздник тела, песня — зеркало настроения, и поэзия — бальзам для души.

И пускай с возрастом подводят зрение и слух, пускай побаливают, а порой и не слушаются ноги, ритм танца и песни управляют нутром, а хорошие стихи мягкой грустью ложатся на сердце.

Общеизвестно, что каждая эпоха социальных перемен порождает всплеск эмоций и разнообразие их проявлений — всякое новое открывает широкие ворота для эксперимента. Потому-то творческие люди — лакмусовая бумажка своего времени.

Тот, кто твёрд в убеждениях — сохраняет память о себе на долгие времена. Склонных же действовать сообразно обстоятельствам ожидает раздвоение личности, которое постепенно уводит людей искусства в пустоту, так как в пафосе их недовольства прежними порядками всё равно чувствуется ностальгия.

В череде цельных и бескомпромиссных фигур — поэт революции Владимир Маяковский, 125-летие которого обедневшая в творческом и моральном плане современная богема обошла молчанием.

Да, его идеалы опередили время и потому не имели должного запаса прочности на период отката от завоеваний революции, но Маяковский остался выдающимся поэтом, так как всегда был честен перед собой и людьми.

Творчество Маяковского нельзя назвать бесспорным потому, что он был поглощён не сантиментами, а черновой работой, поэтически обслуживая бурно протекавшую революцию.

В деле пропаганды идей социализма он был своеобразным топором, который обрубает сучья и отёсывает брёвна, из которых строится новый дом.

Патетика «горлана-главаря» Маяковского была всецело заточена на разрушение характерного для того времени творческого нытья и направлена на прославление строительства общества социальной справедливости.

Можно с уверенностью сказать, что равнозначных ему по выразительности и убедительной простоте слога поэтов в то время не было.
 



Маяковский в РОСТА. (А.Нюренберг, 1932 г. Государственный музей В.В.Маяковского.)
 

 
Недавно, разбирая документы своего отца, поэта-фронтовика и прекрасного знатока русской литературы, я подметил, что на его творческую жизнь неизгладимое впечатление оказали лишь два поэта советского времени: Есенин и Маяковский.

Маленький томик стихов опального Есенина он прятал в нагрудном кармане гимнастёрки на фронтах Великой Отечественной войны. Он были ему моральной отдушиной от ненависти к врагу и тяжких условий окопной жизни.

Но стоило ему вернуться с фронта, как в шкафу появилась целая серия изданий Маяковского, включая различные пособия — от лекций о жизни и творчестве поэта до альбомов для организации мобильных экспозиций в школе.

И это не было каким-то настоятельным требованием в его работе. Просто отец чувствовал созидательную силу поэзии Маяковского и активно использовал её в деле воспитания подрастающего поколения.

При этом хочу заметить, что дидактическим материалам сталинского времени до сих пор нет равных по разнообразию способов подачи материала и способов воздействия на сознание учащихся, развивая у них творческое мышление.

Ответ, почему Маяковский стал звездой первой величины в советской поэзии, кроется в его жизни, закалившей характер бойца, но оставившей дрожащими чувственные ноты.


Владимир Маяковский родился 19 (7) июля 1893 года в селе Багдади Кутаисской губернии в трудолюбивой, культурной и гостеприимной русской семье.

Его отец, Владимир Константинович, выходец из обедневшей дворянской семьи, работал лесничим со скромным жалованием, потому еле сводя концы с концами, Маяковские рано прониклись настроениями трудовой части общества.

Мать, Александра Алексеевна, вела хозяйство и воспитывала детей.

Она была первой учительницей Маяковского и двух его сестёр — Людмилы и Ольги.
 


«Ночь. За стеной бесконечный шепот папы и мамы о рояли. Всю ночь не спал. Свербила одна и та же фраза: что такое рассрочка платежа?» — вспоминал Маяковский.
 





Володя Маяковский в детстве.
 


Родители были людьми образованными, разбирались в литературе, живописи, очень любили музыку.

Мать по молодости «баловалась стихами». Отец прекрасно декламировал, знал наизусть почти всего «Евгения Онегина».

Да и их сын, Владимир, не отставал — лучше всех придумывал и рифмовал слова.

Залезая в огромный глиняный кувшин для хранения вина, он трубил из него стихи. Их, еще не умея читать, он знал великое множество.

В 1902 году Владимир поступил в классическую гимназию города Кутаиси, в которой большинство преподавателей и учащихся тяготели к переменам, поддержав идеи первой русской революции 1905 года.




Семья Маяковских, 1905 год. Стоят отец Владимир Константинович и старшая сестра Людмила. Сидят мама Александра Алексеевна и младшая сестра Ольга. В центре — Володя Маяковский, ученик 3-го класса Кутаисской гимназии.
 

 
В этот период Сталин организовал в Кутаиси большевистский Имеретино-Мингрельский комитет, руководивший партийными организациями в губернии, и занимался подбором кадров в группу пропагандистов для организационно-партийной работы.

В эту группу вошло и несколько учащихся старших классов Кутаисской гимназии, с которыми общался рослый и не по возрасту развитый Владимир Маяковский.

Недаром проживавшая в Москве сестра Владимира, Людмила, подмечала, что его письма по содержанию кажутся написанными скорее близким к большевикам взрослым человеком, чем гимназистом 3-го класса.

30 марта 1905 года большевистская газета «Вперёд» писала:
 


«В Кутаиси все средние учебные заведения и училища закрыты вследствие забастовки учащихся. Учащиеся предъявили политические требования».
 


В это время Маяковский с радостью отмечал:
 


«Приехала сестра из Москвы. Восторженная. Тайком дала мне длинные бумажки. Началось: очень рискованно… Это революция. Это было стихами. Стихи и революция как-то объединились в голове».
 


С тех пор это единение революционной мысли и поэтического слова не оставляло Маяковского до конца жизни.

В 1906 году по роковой случайности неожиданно умирает отец будущего поэта — уколол палец ржавой иглой, и дело дошло до заражения крови.


Семья Маяковских переезжает в Москву.

Жили очень скромно. Чтобы свести концы с концами пришлось сдавать комнаты в «квартирёнке на Бронной» бедным студентам-социалистам.

Ответ на вопрос, откуда у будущего пролетарского поэта появилось системное понимание революционной теории — в его лаконичной автобиографии:
 


«Перевёлся в 4-й класс пятой гимназии… Под партой «Анти-Дюринг».
 


Трудно себе представить, что в таком возрасте школьник в состоянии разобраться с непростой работой Фридриха Энгельса.
 


«Беллетристики не признавал совершено. Философия. Гегель. Естествознание. Но главным образом — марксизм. Нет произведения искусства, которым бы я увлекался более чем «Предисловием» Маркса. Из комнат студентов (живших у Маяковских) шла нелегальщина — «Тактика уличного боя» и т.д. Помню отчётливо синенькую ленинскую «Две тактики»…».
 


Следует заметить, что в партию Маяковский вступил в период жесточайшей реакции после поражения революции 1905 года.
 


«1908 год. Вступил в партию РСДРП (большевиков). Держал экзамен в торгово-промышленном подрайоне. Выдержал. Пропагандист… На общегородской конференции выбрали в МК… Звался «товарищем Константином».
 


Большевик Поволжец, принимавший юношу в партию, вспоминал, что в беседе с ним Маяковский свободно цитировал Ленина и ему, тёртому калачу, доходчиво «объяснил, почему рабочий класс должен быть гегемоном революции, ведущим за собой крестьянство».
 


«29 марта 1908 года нарвался на засаду в Грузинах. Наша нелегальная типография. Ел блокнот. С адресами и в переплёте. Пресненская часть. Охранка. Сущевская часть…»
 





Учетная карточка Московского охранного отделения. 1908 год.
 


В заявлении смотрителя Мещанского отмечено:
 


«Владимир Владимирович Маяковский своим поведением возмущает политических арестованных к неповиновению чинам полицейского дома».
 


А вот запись Маяковского об организации побега тринадцати женщин-политкаторжанок:
 


«Удалось устроить побег из Новинской тюрьмы. Меня забрали. Сидеть не хотел. Скандалил. Переводили из части в часть — Басманная, Мещанская, Мясницкая… и, наконец, Бутырка. Одиночка №103».
 


Кто бы тогда мог подумать, что в этой камере-одиночке и началось рождение великого пролетарского поэта Владимира Маяковского!


Старт оказался удачным.

25 февраля 1912 года состоялось первое публичное выступление Маяковского на диспуте о современном искусстве, устроенном обществом художников «Бубновый валет».

По воспоминаниям поэта Алексея Кручёных, Маяковский «выступал серьезно, почти академически».

Осень того же года. Примкнувший к футуристам Маяковский получает первую восторженную оценку своих стихов.

Он вспоминал:
 


«Читаю строки Бурлюку… Давид остановился. Осмотрел меня. Рявкнул: „Да это же ж вы сами написали? Да вы же ж гениальный поэт!“

В этот вечер совершенно неожиданно я стал поэтом. Уже утром Бурлюк, знакомя меня с кем-то, басил: „Не знаете? Мой гениальный друг. Знаменитый поэт Маяковский“. Толкаю. Но Бурлюк непреклонен. Еще и рычал на меня, отойдя: „Теперь пишите. А то вы меня ставите в глупейшее положение“».
 


17 ноября 1912 года состоялось первое публичное выступление Маяковского с чтением своих стихов в артистическом заведении.

«Обозрение театров» писало: «Стихи г. Маяковского были встречены рукоплесканиями».

В декабре 1912 года стихотворения Маяковского «Ночь» и «Утро» были напечатаны в альманахе «Пощечина общественному вкусу» а в мае 1913 года тиражом в 300 экземпляров вышел и был достаточно быстро распродан первый сборник его стихов под названием «Я!».

Известный поэт Валерий Брюсов по этому поводу отметил: «У молодого поэта есть самостоятельные образы».

Однако дальнейшие творческие поиски Маяковского встречали, порой, резкое неприятие падкой на изыски публики.

Его выступление на открытии футуристического кабаре «Розовый фонарь» 19 октября 1913 года с чтением стихотворения «Нате!», довело до белого каления аудиторию.


Лев Никулин вспоминал:
 


«Господа за столиками оцепенели. Они привыкли к тому, чтобы за деньги, которые тратят в увеселительных местах, им, „избранной публике“ с „тонким“ вкусом, льстили, перед ними расшаркивались и унижались, и вдруг им говорят со сцены: „Все вы на бабочку поэтиного сердца взгромоздитесь, грязные, в калошах и без калош“. Трудно описать скандал, который потом разразился в „Розовом фонаре“».
 


Сходную реакцию вызвало и первое представление в театре «Луна-парк» в Петербурге (декабрь 1913 года) трагедии «Владимир Маяковский».

Главную роль исполнял сам Маяковский, он же был режиссером и постановщиком спектакля. Все остальные роли исполнялись не профессио¬нальными актерами, а учащимися и любителями.

Спектакль вызвал множество рецензий в столичной и провинциальной печати, в большинстве резко отрицательных и издевательских.

Однако Маяковский не сдаётся и продолжает потрясать нервную систему российского бомонда.

С декабря 1913 года по март 1914 года он участвует в турне по России, прославившем футуристов.

Как раз в это время Петербург и Москву посетил основоположник футуризма Филиппо Томмазо Маринетти, но русские футуристы довольно скептически отнеслись к его творчеству.
 


«Мы не только не считали себя ответвлением западного футуризма, но и не без оснований полагали, что во многом опередили наших итальянских собратьев», — писал Бенедикт Лившиц.
 


Следует заметить, что накануне первой мировой войны Маяковский занимался не только поэзией. Вместе с Бурлюком он учился в Училище живописи, ваяния и зодчества, откуда их обоих в феврале 1914 года исключили за скандальные выступления на литературных диспутах.

Сообщения об этом были напечатаны во многих московских и провинциальных газетах под заголовками «Репрессии против футуристов».

Бальзамом на сердце со всех сторон осаждаемого поэта стала первая книга о нём под названием «Стихи Маяковского». Автором её был известный русский поэт Алексей Кручёных.

Впоследствии Маяковский говорил: «Это лучшее, что обо мне написано».




Маяковский-денди.
 


Вскоре сам А.М. Горький заинтересовался творчеством Маяковского и пригласил молодого автора в число постоянных сотрудников редактируемого им журнала «Летопись», в котором была опубликована поэма Маяковского «Война и мир», направленная против империалистической войны 1914 года.

Прекрасный знаток человеческих душ, Горький сознавал внутренние истоки особого стиля стихов Маяковского и категорически отделял его от футуристов, утверждая: «Собственно говоря, никакого футуризма нет, а есть только Вл. Маяковский. Поэт. Большой поэт».


Сентябрь 1915 года стал переломным в восприятии оригинального творчества Маяковского. Вышедшая отдельным изданием поэма «Облако в штанах» тиражом 1050 экземпляров вызвала в прессе множество восторженных отзывов.
 


«Мы, каторжане „города-лепрозория“, дождались своего пророка», — откровенничал муж дамы сердца Маяковского критик Осип Брик.
 


К началу Великой Октябрьской социалистической революции Маяковский стал одним из популярнейших революционных русских поэтов, автором четырёх больших поэм, направленных против капитализма и буржуазной идеологии.

Оказавшись в Петербурге, он принял непосредственное участие в Октябрьских событиях.

В те дни Маяковский сам пришёл в штаб большевиков в Смольный: «Работал. Всё, что полагалось».

Частушку Маяковского*:

      Ешь ананасы,
      Рябчиков жуй!
      День твой последний
      приходит,
      буржуй…


в один момент подхватили и распевали на марше красногвардейцы.

Многие годы спустя поэт назовёт это двустишье «любимейшим» и напишет о том времени:

      Когда я итожу то, что прожил,
      и роюсь в днях —
      ярчайший где,
      я вспоминаю
      одно и то же —
      двадцать пятое, первый день.


 

* ИМХОклуб приносит извинения за отсутствие технической возможности воспроизвести стихи в  авторской графической подаче — знаменитой «лесенкой»
 


В феврале 1918 года Маяковский издает поэму «Человек».

На чтении поэмы присутствовал цвет русской поэзии — Андрей Белый, Константин Бальмонт, Вячеслав Иванов, Марина Цветаева, Борис Пастернак и Владислав Ходасевич.

Андрей Белый слушал Маяковского как завороженный и назвал его самым выдающимся русским поэтом.

Центральным произведением того периода стала пьеса «Мистерия-буфф», написанная в духе народного театра.

Её премьера состоялась в день первой годовщины революции и получила весьма лестную оценку А.В.Луначарского.

В 1919 году Маяковский публикует стихотворение «Левый марш», в котором выражает своё понимание характера Октябрьской революции.

В годы гражданской войны он работает в Российском телеграфном агентстве (РОСТА) как поэт и художник.
 


«Рисовали дни и ночи. Часто недосыпали. Чтобы не проспать, клали под голову полено вместо подушки…»
 


Плакаты РОСТА выставлялись в витринах центральных магазинов Москвы, на Кузнецком и в других местах и собирали толпы людей, являясь более эффективной агитацией, чем пресса.

Позднее они были изданы отдельным альбомом — «Грозный смех», который я в детстве с интересом разглядывал на рабочем столе у отца.
 




Покончив с войной, страна Советов перешла к мирному строительству, и Маяковский ориентирует своё творчество на героику созидания нового общества, борьбу против косности и обывательщины.

Широкую популярность обрело его мощное стихотворение «Прозаседавшиеся», напечатанное в «Известиях», в котором поэт высмеивает руководителей советских учреждений, устраивающих бесконечные заседания по незначительным поводам.

Верную политическую заточенность этого стихотворения отметил сам Ленин.

Выступая 6 марта 1922 года на заседании коммунистической фракции Всероссийского съезда металлистов он заявляет, что, хоть и не принадлежит к поклонникам Маяковского, «давно не испытывал такого удовольствия с точки зрения политической и административной», как при чтении нового сатирического стихотворения поэта.

Эффект от положительного отзыва Ленина был огромен: стихи Маяковского стали регулярно печатать в «Известиях».

К 125-летию А.С.Пушкина Маяковский публикует стихотворение «Юбилейное», опровергая обвинения в отрицании классиков и указывая, за что он проникся большой любовью к творчеству родоначальника современной русской литературы.

Смерть Ленина 21 января 1924 года стала страшным ударом для Маяковского.

Он присутствовал на заседании ХІ съезда Советов РСФСР, когда М.И. Калинин сообщил о смерти вождя, был в числе скорбящих на похоронах Ленина 27 января 1924 года на Красной площади.

Понимая всю глубину утраты, Маяковский не стал выстреливать однодневки, а взялся за эпическое произведение — поэму «Владимир Ильич Ленин».

      Время —
      начинаю
      про Ленина рассказ.
      Но не потому,
      что горя
      нету более,
      время потому,
      что резкая тоска
      стала ясною,
      осознанною болью.


В октябре 1924 года Маяковский читает поэму на квартире Валериана Куйбышева в Кремле, дома у Луначарского, в Коммунистическом университете имени Свердлова, в Доме печати, перед активом Московской партийной организации и др.

Успех поэмы был невероятный. По воспоминаниям Натальи Луначарской-Розенель, после чтения поэмы на квартире Луначарского «вдруг сверху, с галереи раздались бурные аплодисменты и возгласы: „Спасибо! Спасибо, Владимир Владимирович!“»

Оказалось, что в комнате на антресолях собралась театральная молодежь.
 


«Это вторжение незваных слушателей, такое непосредственное и искреннее, произвело на всех, особенно на Маяковского, самое хорошее впечатление. Он поднялся по лесенке на галерею и за руки притащил „зайцев“ вниз».
 


Впервые изданная в феврале 1925 года, поэма потрясала точностью передачи волнующих минут расставания с вождём.


Примечательно, что в поэме впервые упоминается Сталин в Смольном.

В литературе можно встретить мнение о неважном отношении Сталина к Маяковскому.

Между тем, выдающийся советский композитор Шостакович, в молодые годы писавший музыку к пьесам Маяковского, поставил его впереди тех, кто способствовал росту сталинского авторитета и всесилия.




В. Маяковский, А. Родченко (стоят), Д. Шостакович и В. Мейерхольд на репетиции спектакля по пьесе «Клоп». Москва. Фото 1929 года.
 


Маяковский знал, что писал. Эффективность деятельности Сталина ему была известна ещё с гимназической поры. Да и в октябре 1917 года ему не раз приходилось видеть и слышать о нём в штабе революции, Смольном.

Не думаю, что Маяковский из соображений конъюнктуры именно эту часть поэмы выбрал для чтения в Большом театре СССР 21 января 1930 года на траурном заседании Моссовета, на котором присутствовал Сталин. Это была вовсе не лесть, а демонстрация политического выбора Маяковского в острой борьбе Сталина с уклонистами в партии.

Взаимоотношения же с Троцким у Маяковского не сложились, и не только по политическим соображениям.

Чувствуя мощь и ораторское мастерство поэта, собирающего крупнейшие залы столицы, Троцкий сначала заявил, будто тот «влился в пролетарскую революцию, но не слился с ней», а потом усилил критику тем, что «в сложно-рифмованных стихах Маяковский доказывает ненужность стихов и рифмы» и «обещает писать математическими формулами, хотя для этого существуют математики».

Это Маяковский ещё терпел, но когда Троцкий заявил, что «он тем художественно слабее, чем законченнее он — коммунист», последовала жёсткая реакция.

 Он обозвал демона революции «бескартузым, бесштанным Лёвкой» и обвинил в том, что «Россию жиды продают жидам, и кадровое офицерство уже под жидами».

Это был удар, которого Троцкий не простил Маяковскому до самой смерти.

Реакция Троцкого на выпады Маяковского не последовала лишь потому, что дни его пребывания в СССР были сочтены, и он вскоре укатил сначала в Алма-Ату, оттуда в Анталью, а после нее — в Париж.

Однако и за границей Троцкий не переставал мстить Маяковскому.

Даже в последний день своей жизни он обсуждал его творчество.





Маяковский в США.
 


В августе 1925 года состоялась весьма полезная и информативная поездка Маяковского в США.

Трудящиеся Америки встретили его восторженно, чего нельзя сказать об американских буржуа.

Первое выступление Маяковского в Нью-Йорке проходило в переполненном Central Opera House.
 


«Наконец на эстраде появился сам Маяковский. Сильный, большой, здоровый. Трудно описать, что произошло в публике. Посыпались несмолкае¬мые аплодисменты. Маяковский пытался заговорить. Но аплодисменты не прекращались. Поднялись со своих мест. Стучали о пол…» — писала газета «Русский голос» в Нью-Йорке.
 


Личные наблюдения дали Маяковскому материал для целой серии очерков и стихов, разоблачающих хищническую суть империализма, падение нравов и вырождение американского искусства. В их числе очерк «Моё открытие Америки», стихи «Блэк энд уайт», «Вызов», «Бруклинский мост» и др.

Там же он познакомился с Элли Джонс, которая в 1926 году родила ему дочь Хелен Патрисию Томпсон (Елену Маяковскую), но выходить замуж за Маяковского отказалась.




Элли Джонс.
 


Владимир Маяковский видел дочь только один раз, в 1928 году, когда они с Элли Джонс встретились в Ницце. Фотография Елены всегда находилась в рабочем кабинете поэта.

Говоря о детях, тянувшийся к семейной жизни Маяковский преображался. Часть его творчества посвящена именно им.

В советское время трудно представить себе школьника, который бы в детстве не знал наизусть стихотворение «Что такое хорошо и что такое плохо» или не читал «Кем быть», «Конь-огонь» и другие.

К несчастью, поэт так и не смог создать свою семью, так как его миссия в советском творчестве требовала предельной концентрации сил и творческой энергии.

Он должен был успеть сказать людям по возможности всё, так как чувствовал, что ему отведено не так уж много жизненного времени.

Но об этом немного позднее.
 

1926-1929 годы — годы индустриализации страны и начало коллективизации — отмечены новым качеством стихов Маяковского.

Поэт в своём творчестве показывал, как вместе с колоссальными преобразованиями рос интеллектуальный и профессиональный уровень советских людей, их человеческие качества.

Он много писал о крестьянском труде. Его стихотворение «Урожайный марш», написанное в 1929 году, обошло почти все газеты Советского Союза.




Маяковский читает поэму «Хорошо!».
 


Последняя поэма Маяковского «Хорошо!», наряду с поэмой о Ленине, наиболее полно выражает отношение поэта к жизни и наиболее глубоко характеризует его творчество в целом:

      И я,
      как весну отечества,
      рождённую
      в трудах и бою,
      пою
      моё отечество,
      республику мою!


В поэме «Хорошо!» отчётливо прослеживается неизмеримо возросшая зрелость поэта, его окончательное перерождение из оригинала-футуриста в поборника принципов социалистического реализма в советской поэзии.

В сентябре 1927 года Маяковский читал поэму в редакции журнала «Новый Леф». На чтении присутствовал Луначарский, который, по воспоминаниям Катаняна, сказал о поэме: «Это Октябрьская революция, отлитая в бронзу».

В своей автобиографии Владимир Маяковский напишет: «Хорошо!» считаю программной вещью».

Венцом патриотического творчества Владимира Маяковского являются его «Стихи о советском паспорте», которые в советское время знал каждый школьник:

      Я волком бы
      выгрыз
      бюрократизм.
      К мандатам
      почтения нету.
      К любым
      чертям с матерями
      катись
      любая бумажка.
      Но эту...

      Я
      достаю
      из широких штанин
      дубликатом
      бесценного груза.

      Читайте,
      завидуйте,
      я

      гражданин
      Советского Союза.


Никто ни до, ни после не написал ничего подобного по точности формулировок, напористости и силе убеждения, звучащей в каждой строке стихотворения.

 
Окончание здесь
          
               

Подписаться на RSS рассылку
Наверх
В начало дискуссии

Еще по теме

Вадим Авва
Латвия

Вадим Авва

Публицист

БОЛЬШЕВИКИ У ВЛАСТИ

1917-1918: Россия или мировая революция

Марина Крылова
Россия

Марина Крылова

инженер-конструктор

ТРИ СТИХОТВОРЕНИЯ

Людас Гира

Сергей Рижский
Латвия

Сергей Рижский

В ПОДПОЛЬЕ

проза от Августаа Арайса-Берце

Юмор как оружие души.

ИСПОЛНИТЕЛИ ТЕРАКТА В «КРОКУСЕ»

За две недели до того американцы порекомендовали СВОИМ представителям не посещать российские массовые мероприятия. Больше ничего не было.

РОССИЯ НУЖНА КИТАЮ НЕ МЕНЬШЕ, ЧЕМ КИТАЙ РОССИИ

Оттого, что именно на этом строятся глубокие взаимные отношения Китая и России.

НЕУМОЛКАЮЩИЕ СПОРЫ

Безвозмездное принудительное отчуждение (по-народному грабёж) не может быть законным, как ни изощряйся словесно. Замечания по тексту: (1) ТО ЖЕ САМОЕ пишется именно так (ТО и ЖЕ ра

ЭПОХА ЕВРОПЕЙСКОГО ФАШИЗМА. ЛЕКЦИЯ 7.

Расовая основа фашизма устарела. Сегодня в основе фашизма лежит причастность к Европейской цивилизации. Таким образом сегодняшний фашизм базируется не на расовой а на цивилизационн

ДЕЗИНФОРМАТОР!

Исключительно, и только за вас.

Мы используем cookies-файлы, чтобы улучшить работу сайта и Ваше взаимодействие с ним. Если Вы продолжаете использовать этот сайт, вы даете IMHOCLUB разрешение на сбор и хранение cookies-файлов на вашем устройстве.