БЕЛАРУСЬ
26.02.2021
Валентин Антипенко
Управленец и краевед
Большое дело не делается впопыхах.
-
Участники дискуссии:
57 -
Последняя реплика:
больше месяца назад
Леонид Соколов,
Vladimir Kirsh,
Юрий Васильевич Мартинович,
Валентин Антипенко ,
Сергей Борисович Алексахин
То, что эти «ростки» уже 30 лет не дают всходов – ситуация очевидная. Да и современную молодёжь мало интересует игра в разноцветных песочницах.
Похоже, что руководству карликовых партий стало не выгодно погружаться за голосами в народные массы. Ведь запад всё равно не признает итогов выборов, если они в пользу Лукашенко. Зачем тогда напрягаться? Держи на пайке несколько пропагандистов и оплёвывай власть, а остальные денежки – в карман.
Социальные сети – главный инструмент агитации недорослей от политики. Ведь белорусы – народ доверчивый и поначалу склонен верить в любые байки. Как мы помним, в конце 80-х – начале 90-х и жук, и жаба, горлопанившие на митингах и собраниях, бросились регистрировать свои партии, передирая названия, чтобы наладить связи с западными однофамильцами. Кое-кто искал таковых на востоке, поскольку в России неожиданно возвысились демагоги, имеющие якобы свою точку зрения, но угодливо следующие линии Кремля.
Всё бы было у карликов пучком, если бы не стало таять зарубежное финансирование - Лукашенко придумал многовекторность и стал обмениваться воздушными поцелуями с теми, кто раньше сторонился «последнего диктатора Европы». Карлики не на шутку разволновались, но им опять повезло — у глобалистов после украинских событий появился повод взяться за Россию.
Обвалив экономику нашего соседа — Украины, они вознамерились опрокинуть и Беларусь, всегда костью застревавшую в горле тех, кто затевал поход на Кремль.
Лукашенко, как и следовало ожидать, не повёлся на приманки Запада, несмотря на наличие трений с Россией, инициированных некоторыми олигархами. Но идеологи Администрации, рассчитывая на государственные СМИ и телевидение, не приняли поначалу всерьёз агитационную эффективность социальных сетей. В образовавшуюся нишу бросились заполнять свядомые завсегдатаи Фейсбука, подписчики уймы телеграмканалов и прочая неразборчивая публика.
Большим подспорьем для неё стал доморощенный портал Тут.бай, который с помощью бывшего редактора «СБ сегодня» Павла Якубовича внедрился в число СМИ, разрешённых для просмотра на рабочих местах чиновников.
Ситуация выглядела так, будто во время игры в карты за спиной пропагандистов-государственников повесили зеркала, и противник видел, какая карта у них на руках. Этот дисбаланс, конечно же, вылился в бунт во время последних президентских выборов.
Причём евроинтеграторы сумели создать прецедент – направить под флаги колобарантов толпу зажиточных и мало осведомлённых протестунов, убаюкивая их сказками, будто БЧБ стяг – всего лишь символ мирного протеста.
Бонзы карликовых партий воспряли – вот она палочка-выручалочка! Но вскоре появилась проблема: готовый бодаться с властью протестный электорат денежками поживиться был не прочь, но партийные списки пополнять не торопился.
На Западе истинную роль и влияние карликовых парий знали давно, потому финансовые потоки на поддержку бунта пошли окольными путями. Политические фигаро вроде Лебедько учуяли недоброе и записались в консультанты к сбежавшей в Литву Тихановской — клону средневековой самозванки Марины Мнишек.
Однако у современного бунта свои законы. На подмогу Тихановской был прислан агент американских спецслужб, раздобревший на казённых харчах Франак Вячорка – сын того самого Винцука Вячорки, который вместе с Зеноном Позняком бунтовал в конце 80-х – начале 90-х. Таким образом, Тихановская окончательно попала под влияние белорусских националистов, но не тех, кто остался в стране, а тех, кто её давно покинул.
Благодаря белорусским силовикам, наскоком власть захватить не получилось, и тогда началась игра в долгую.
Поначалу бунту противостояли в соцсетях совсем не прикорытники, а молодые общественники, разглядевшие, куда заточен протест, а в конце прошлого года наконец-то очухался пропагандистский официоз, проводя акции и разъясняя народу истинные устремления беглецов и их кукловодов.
На Всебелорусском народном собрании дошёл черёд и до оценки роли 15 зарегистрированных партий в развитии гражданского общества. В разноцветье мнений некоторые эксперты, не имеющие достаточного представления о сложности партийного строительства, бросились раздавать партийные портфели начальникам.
Для лучшего понимания вспомним, с чего начиналось политическая дифференциация общества.
В Древнем Риме оно было разделено на два политических течения или партии – популяров и оптиматов.
Оптиматы выражали интересы богатой сенатской аристократии, так называемого нобилитета — в противовес популярам, отражавшим интересы всадников и плебса. Но уже тогда был очевиден парадокс — вожди популяров, выступавшие против нобилитета, в большинстве своём сами происходили из аристократических кругов. Тот же Юлий Цезарь – до мозга костей аристократ, был в числе лидеров популяров и опирался на поддержку народа.
Классовый подход, обозначенный позднее марксистами, был достоверным объяснением причин общественной турбулентности до тех пор, пока существовала чёткая разделительная линия между трудящимися и эксплуататорскими классами.
Под ударами пролетариата капитализм сумел найти выход из положения и стал делиться частью прибыли, но, при этом, развернул заработок своих наёмных работников на инвестирование путём покупки акций и выплаты дивидендов. Как следствие, протестный запал пролетариата был нейтрализован, но относительное благополучие граждан в развитых странах создало предпосылки к иным видам общественной поляризации.
Яркий тому пример – США периода глобализации.
Здесь водораздел мотивирован не классовой борьбой, а разным пониманием путей эффективного хозяйствования у республиканцев, ратующих за развитие производительных сил, и демократов-глобалистов, выражающих интересы спекулятивного финансового капитала.
Попытки республиканца Трампа перетянуть канат на свою сторону не увенчались успехом, так как глобалисты, подмяв под себя СМИ, творческие сообщества и паразитирующий элемент, смогли создать ему искусственную обструкцию и вновь заполучили президентский портфель. После смены власти в ведущей экономике мира европейские глобалисты вздохнули с облегчением, и теперь их совместное доминирование в либеральном мире создаёт большую угрозу.
Что же происходило до настоящего времени у нас?
Как ни странно, но после развала СССР Беларусь со средины 90-х пошла оригинальным путём развития, не похожим ни на Запад, ни на Восток, включая Китай. В 1995 году целеполагания местных либералов были пресечены вновь избранным президентом, добившимся в короткие сроки невиданной концентрации власти и неожиданно взявшим курс на построение социально ориентированного государства.
Удачливый и изворотливый, Лукашенко сумел маневрировать между молотом и наковальней, сохранил основные производственные мощности в государственной собственности и провёл индустриализацию сельского хозяйства.
Надо отчётливо понимать, что белорусский выбор на построение государства полу-советского типа, позвоночником которого является не какая-либо партия, а президентская вертикаль – уникальнейшее явление в современной истории.
Находящаяся в том же здании, что и ЦК КПБ, Администрация президента по сути дела выполняет те же функции, что Центральный Комитет в партийные времена – контроль выполнения поручений главы государства, пропаганда, кадровый подбор, пополнение резерва кадров и др. Единственное, что отличает Администрацию от ЦК – она в силу ряда причин не стала центром разработки стратегии правящих элит из-за отсутствия системы коллегиального обсуждения принимаемых решений, т.е. того организационного инструмента, каким было Бюро ЦК и пленумы.
Жёсткая централизация власти, замкнутой на фигуру президента, позволила выстроить вертикальную систему управления страной, позволившую оперативно реагировать на возникающие проблемы и контролировать всё, что происходит в реальном секторе экономики и силовых ведомствах, маневрируя финансовыми ресурсами. Это и стало залогом того, что государственная машина раздробила зубы всем желающим посягнуть как на неё, так и на избранный путь построения социального государства, который поддерживается основной массой населения.
За истекшие два с половиной десятилетия сделано очень много. Наличие плохо теоретически обоснованной, но реально действующей и оригинальной модели развития нашей страны – не досужий вымысел.
На начальном этапе её формирования осуществлялся поиск способов восстановления работы реального сектора экономики, начатый ещё при Кебиче.
Кебич проиграл президентские выборы, но не стал в позу обиженного, а помог новой власти продолжить восстановление прежних производственных связей путём стабильных сырьевых поставок из России. А курс на индустриализацию сельского хозяйства Лукшенко выбрал сам.
Важной особенностью стало то, что белорусская промышленная политика была переориентирована на обеспечение машиностроения комплектующими собственного производства, т.е. мы создали замкнутый производственный цикл, в меньшей степени зависимый от внешних поставок. И это спасло наших производителей от волны различных санкций.
Поскольку Россия – главный ресурсный источник, и там, и у нас должно быть чёткое понимание того, что белорусы не проедали оказываемую помощь. Они модернизировали производства и стали не только важными поставщиками товаров и продукции машиностроения в Россию, но и фактическими работодателями для сотен тысяч людей, занятых в сфере металлурги и добывающих отраслях.
До недавнего времени Запад не придавал большого значения тому, что делает Лукашенко. К нему приглядывались и даже воспользовались его миротворческими инициативами, но посетив успешно развивающуюся страну, обеспокоились.
С тех пор и начались козни, которые подогрела вызывающая риторика президента, подкреплённая успешной тактикой по преодолению коронавирусной пандемии.
Попытка нахрапом взять власть в августе прошлого года не удалась, потому пошли в ход способы расшатать и ослабить режим.
Не думаю, что Запад ополчится против реанимации партийной системы. Он прекрасно понимает, что карликов до комплекции взрослых уже не вырастишь, значит надо руками власти сделать так, чтобы новые демагоги затеяли возню, а свядомые получили шанс перепаковать 5-ю колонну.
Поскольку Лукашенко лояльно воспринял идею партийного строительства и заявил о том, что после референдума и принятия обновлённой редакции Конституции через какое-то время будут объявлены новые президентские выборы, все усилия наших противников будут сосредоточены на том, чтобы не дать левым партиям созреть теоретически и пустить глубокие корни в народе. Рассчитывают и на то, что сторонники президента, рассредоточившись по левым партиям, устроят полемику не только с оппонентами, но и между собой.
Что же делать, если обществу уже пообещали то, что может навредить государственной стабильности?
Прежде всего, надо понимать, что сильная президентская власть – не самоцель, а необходимость белорусского пути развития. Именно она позволяет обеспечить управляемость и принятие оперативных мер при наличии сбоев в реальном секторе экономики.
Совершенно очевидно, что преемник Лукашенко не будет по ряду причин его повторением. Самородки – большая редкость.
Потому новая Конституция должна твёрдо закрепить то, что лежит в базисе белорусской модели построения социального государства.
Касаемо избирательной системы должны быть сформулированы условия, при которых возможна её трансформация в том или ином направлении. И только. Пока новые партии теоретически и организационно не окрепнут, не обретут достаточного влияния на общественное мнение, мажоритарная система должна быть сохранена, а её возможный перевод на смешанную или пропорциональную систему, должен быть очерчен как перспектива развития, а не факт конституционных изменений.
В смутное время глобальных перемен и разгула цифровых информационных технологий мы не можем себе позволить иное. Поскольку на современном этапе развития самой уязвимой оказалась гуманитарная сфера, актуальным стал вопрос формализации государственной идеологии. В нашем случае большая ошибка полагать, что идеология — это патриотизм, национальная идея или ещё какая-либо придумка. Под белорусской государственной идеологией следует понимать свод целеполаганий правящих элит, обеспеченный эффективным пропагандистским инструментарием.
Поскольку наша цель – построение социального государства, базирующегося на превалировании государственной собственности в ключевых отраслях хозяйствования, то в этом и состоит суть государственной идеологии.
Осталось только теоретически обосновать объективную необходимость белорусского выбора и привести в систему формы и методы пропаганды и агитации с использованием современных информационных технологий.
Стратегия государства, безусловно, должна опираться на моральные и ценностные ориентиры, достоверное освещение исторических процессов, исключающее всякие попытки выдать желаемое за действительное.
Большой вопрос, что в этой работе большим подспорьем управленцам станут новые партийные образования. Коммунисты побледнели на фоне президента потому, что он сам оказался сторонником сохранения позитивов советского периода и его ценностных ориентиров. Противоречивым оказалось положение либерал-демократов, которым остаётся лишь «соответствовать» и собирать состоятельных людей под своё крыло. Карлики вообще ушли в ту степь, и кроме вреда государству и призывов к Западу душить свою собственную страну санкциями от них никто ничего внятного не слышит. Процессы, происходящие в мире, ставят систему партийного разделения общественных предпочтений под большой вопрос.
Не классовая борьба, а условности и пропагандистские манёвры стали побудительным фактором социальных напряжений?
Слухи о Беларуси ходят самые разные, но все, кто приезжает к нам, удивляются и даже завидуют развитию инфраструктуры, возможностей для отдыха и спорта, спокойствию, чистоте, порядку, не говоря уже о бесплатном образовании и медицинской помощи.
Поможет ли разрядить ситуацию деление социума по партийной принадлежности и придание партийной системе определяющего фактора развития гражданского общества?
Лично я сомневаюсь, но даже если и настанет такая пора, то это случится не скоро, а форсировать эту работу очень опасно.
Что касается создания партии сторонников нынешнего курса развития страны, то вопрос, может быть, и назрел, но к его разрешению нужно отнестись с большой ответственностью.
Во всяком случае, следовать российскому примеру создания партии «Единая Россия» не стоит.
В демократию можно играться сколько угодно, но воспринимать её всерьёз в наше время – большое заблуждение.
Похоже, что руководству карликовых партий стало не выгодно погружаться за голосами в народные массы. Ведь запад всё равно не признает итогов выборов, если они в пользу Лукашенко. Зачем тогда напрягаться? Держи на пайке несколько пропагандистов и оплёвывай власть, а остальные денежки – в карман.
Социальные сети – главный инструмент агитации недорослей от политики. Ведь белорусы – народ доверчивый и поначалу склонен верить в любые байки. Как мы помним, в конце 80-х – начале 90-х и жук, и жаба, горлопанившие на митингах и собраниях, бросились регистрировать свои партии, передирая названия, чтобы наладить связи с западными однофамильцами. Кое-кто искал таковых на востоке, поскольку в России неожиданно возвысились демагоги, имеющие якобы свою точку зрения, но угодливо следующие линии Кремля.
Всё бы было у карликов пучком, если бы не стало таять зарубежное финансирование - Лукашенко придумал многовекторность и стал обмениваться воздушными поцелуями с теми, кто раньше сторонился «последнего диктатора Европы». Карлики не на шутку разволновались, но им опять повезло — у глобалистов после украинских событий появился повод взяться за Россию.
Обвалив экономику нашего соседа — Украины, они вознамерились опрокинуть и Беларусь, всегда костью застревавшую в горле тех, кто затевал поход на Кремль.
Лукашенко, как и следовало ожидать, не повёлся на приманки Запада, несмотря на наличие трений с Россией, инициированных некоторыми олигархами. Но идеологи Администрации, рассчитывая на государственные СМИ и телевидение, не приняли поначалу всерьёз агитационную эффективность социальных сетей. В образовавшуюся нишу бросились заполнять свядомые завсегдатаи Фейсбука, подписчики уймы телеграмканалов и прочая неразборчивая публика.
Большим подспорьем для неё стал доморощенный портал Тут.бай, который с помощью бывшего редактора «СБ сегодня» Павла Якубовича внедрился в число СМИ, разрешённых для просмотра на рабочих местах чиновников.
Ситуация выглядела так, будто во время игры в карты за спиной пропагандистов-государственников повесили зеркала, и противник видел, какая карта у них на руках. Этот дисбаланс, конечно же, вылился в бунт во время последних президентских выборов.
Причём евроинтеграторы сумели создать прецедент – направить под флаги колобарантов толпу зажиточных и мало осведомлённых протестунов, убаюкивая их сказками, будто БЧБ стяг – всего лишь символ мирного протеста.
Бонзы карликовых партий воспряли – вот она палочка-выручалочка! Но вскоре появилась проблема: готовый бодаться с властью протестный электорат денежками поживиться был не прочь, но партийные списки пополнять не торопился.
На Западе истинную роль и влияние карликовых парий знали давно, потому финансовые потоки на поддержку бунта пошли окольными путями. Политические фигаро вроде Лебедько учуяли недоброе и записались в консультанты к сбежавшей в Литву Тихановской — клону средневековой самозванки Марины Мнишек.
Однако у современного бунта свои законы. На подмогу Тихановской был прислан агент американских спецслужб, раздобревший на казённых харчах Франак Вячорка – сын того самого Винцука Вячорки, который вместе с Зеноном Позняком бунтовал в конце 80-х – начале 90-х. Таким образом, Тихановская окончательно попала под влияние белорусских националистов, но не тех, кто остался в стране, а тех, кто её давно покинул.
Благодаря белорусским силовикам, наскоком власть захватить не получилось, и тогда началась игра в долгую.
Поначалу бунту противостояли в соцсетях совсем не прикорытники, а молодые общественники, разглядевшие, куда заточен протест, а в конце прошлого года наконец-то очухался пропагандистский официоз, проводя акции и разъясняя народу истинные устремления беглецов и их кукловодов.
На Всебелорусском народном собрании дошёл черёд и до оценки роли 15 зарегистрированных партий в развитии гражданского общества. В разноцветье мнений некоторые эксперты, не имеющие достаточного представления о сложности партийного строительства, бросились раздавать партийные портфели начальникам.
Для лучшего понимания вспомним, с чего начиналось политическая дифференциация общества.
В Древнем Риме оно было разделено на два политических течения или партии – популяров и оптиматов.
Оптиматы выражали интересы богатой сенатской аристократии, так называемого нобилитета — в противовес популярам, отражавшим интересы всадников и плебса. Но уже тогда был очевиден парадокс — вожди популяров, выступавшие против нобилитета, в большинстве своём сами происходили из аристократических кругов. Тот же Юлий Цезарь – до мозга костей аристократ, был в числе лидеров популяров и опирался на поддержку народа.
Классовый подход, обозначенный позднее марксистами, был достоверным объяснением причин общественной турбулентности до тех пор, пока существовала чёткая разделительная линия между трудящимися и эксплуататорскими классами.
Под ударами пролетариата капитализм сумел найти выход из положения и стал делиться частью прибыли, но, при этом, развернул заработок своих наёмных работников на инвестирование путём покупки акций и выплаты дивидендов. Как следствие, протестный запал пролетариата был нейтрализован, но относительное благополучие граждан в развитых странах создало предпосылки к иным видам общественной поляризации.
Яркий тому пример – США периода глобализации.
Здесь водораздел мотивирован не классовой борьбой, а разным пониманием путей эффективного хозяйствования у республиканцев, ратующих за развитие производительных сил, и демократов-глобалистов, выражающих интересы спекулятивного финансового капитала.
Попытки республиканца Трампа перетянуть канат на свою сторону не увенчались успехом, так как глобалисты, подмяв под себя СМИ, творческие сообщества и паразитирующий элемент, смогли создать ему искусственную обструкцию и вновь заполучили президентский портфель. После смены власти в ведущей экономике мира европейские глобалисты вздохнули с облегчением, и теперь их совместное доминирование в либеральном мире создаёт большую угрозу.
Что же происходило до настоящего времени у нас?
Как ни странно, но после развала СССР Беларусь со средины 90-х пошла оригинальным путём развития, не похожим ни на Запад, ни на Восток, включая Китай. В 1995 году целеполагания местных либералов были пресечены вновь избранным президентом, добившимся в короткие сроки невиданной концентрации власти и неожиданно взявшим курс на построение социально ориентированного государства.
Удачливый и изворотливый, Лукашенко сумел маневрировать между молотом и наковальней, сохранил основные производственные мощности в государственной собственности и провёл индустриализацию сельского хозяйства.
Надо отчётливо понимать, что белорусский выбор на построение государства полу-советского типа, позвоночником которого является не какая-либо партия, а президентская вертикаль – уникальнейшее явление в современной истории.
Находящаяся в том же здании, что и ЦК КПБ, Администрация президента по сути дела выполняет те же функции, что Центральный Комитет в партийные времена – контроль выполнения поручений главы государства, пропаганда, кадровый подбор, пополнение резерва кадров и др. Единственное, что отличает Администрацию от ЦК – она в силу ряда причин не стала центром разработки стратегии правящих элит из-за отсутствия системы коллегиального обсуждения принимаемых решений, т.е. того организационного инструмента, каким было Бюро ЦК и пленумы.
Жёсткая централизация власти, замкнутой на фигуру президента, позволила выстроить вертикальную систему управления страной, позволившую оперативно реагировать на возникающие проблемы и контролировать всё, что происходит в реальном секторе экономики и силовых ведомствах, маневрируя финансовыми ресурсами. Это и стало залогом того, что государственная машина раздробила зубы всем желающим посягнуть как на неё, так и на избранный путь построения социального государства, который поддерживается основной массой населения.
За истекшие два с половиной десятилетия сделано очень много. Наличие плохо теоретически обоснованной, но реально действующей и оригинальной модели развития нашей страны – не досужий вымысел.
На начальном этапе её формирования осуществлялся поиск способов восстановления работы реального сектора экономики, начатый ещё при Кебиче.
Кебич проиграл президентские выборы, но не стал в позу обиженного, а помог новой власти продолжить восстановление прежних производственных связей путём стабильных сырьевых поставок из России. А курс на индустриализацию сельского хозяйства Лукшенко выбрал сам.
Важной особенностью стало то, что белорусская промышленная политика была переориентирована на обеспечение машиностроения комплектующими собственного производства, т.е. мы создали замкнутый производственный цикл, в меньшей степени зависимый от внешних поставок. И это спасло наших производителей от волны различных санкций.
Поскольку Россия – главный ресурсный источник, и там, и у нас должно быть чёткое понимание того, что белорусы не проедали оказываемую помощь. Они модернизировали производства и стали не только важными поставщиками товаров и продукции машиностроения в Россию, но и фактическими работодателями для сотен тысяч людей, занятых в сфере металлурги и добывающих отраслях.
До недавнего времени Запад не придавал большого значения тому, что делает Лукашенко. К нему приглядывались и даже воспользовались его миротворческими инициативами, но посетив успешно развивающуюся страну, обеспокоились.
С тех пор и начались козни, которые подогрела вызывающая риторика президента, подкреплённая успешной тактикой по преодолению коронавирусной пандемии.
Попытка нахрапом взять власть в августе прошлого года не удалась, потому пошли в ход способы расшатать и ослабить режим.
Не думаю, что Запад ополчится против реанимации партийной системы. Он прекрасно понимает, что карликов до комплекции взрослых уже не вырастишь, значит надо руками власти сделать так, чтобы новые демагоги затеяли возню, а свядомые получили шанс перепаковать 5-ю колонну.
Поскольку Лукашенко лояльно воспринял идею партийного строительства и заявил о том, что после референдума и принятия обновлённой редакции Конституции через какое-то время будут объявлены новые президентские выборы, все усилия наших противников будут сосредоточены на том, чтобы не дать левым партиям созреть теоретически и пустить глубокие корни в народе. Рассчитывают и на то, что сторонники президента, рассредоточившись по левым партиям, устроят полемику не только с оппонентами, но и между собой.
Что же делать, если обществу уже пообещали то, что может навредить государственной стабильности?
Прежде всего, надо понимать, что сильная президентская власть – не самоцель, а необходимость белорусского пути развития. Именно она позволяет обеспечить управляемость и принятие оперативных мер при наличии сбоев в реальном секторе экономики.
Совершенно очевидно, что преемник Лукашенко не будет по ряду причин его повторением. Самородки – большая редкость.
Потому новая Конституция должна твёрдо закрепить то, что лежит в базисе белорусской модели построения социального государства.
Касаемо избирательной системы должны быть сформулированы условия, при которых возможна её трансформация в том или ином направлении. И только. Пока новые партии теоретически и организационно не окрепнут, не обретут достаточного влияния на общественное мнение, мажоритарная система должна быть сохранена, а её возможный перевод на смешанную или пропорциональную систему, должен быть очерчен как перспектива развития, а не факт конституционных изменений.
В смутное время глобальных перемен и разгула цифровых информационных технологий мы не можем себе позволить иное. Поскольку на современном этапе развития самой уязвимой оказалась гуманитарная сфера, актуальным стал вопрос формализации государственной идеологии. В нашем случае большая ошибка полагать, что идеология — это патриотизм, национальная идея или ещё какая-либо придумка. Под белорусской государственной идеологией следует понимать свод целеполаганий правящих элит, обеспеченный эффективным пропагандистским инструментарием.
Поскольку наша цель – построение социального государства, базирующегося на превалировании государственной собственности в ключевых отраслях хозяйствования, то в этом и состоит суть государственной идеологии.
Осталось только теоретически обосновать объективную необходимость белорусского выбора и привести в систему формы и методы пропаганды и агитации с использованием современных информационных технологий.
Стратегия государства, безусловно, должна опираться на моральные и ценностные ориентиры, достоверное освещение исторических процессов, исключающее всякие попытки выдать желаемое за действительное.
Большой вопрос, что в этой работе большим подспорьем управленцам станут новые партийные образования. Коммунисты побледнели на фоне президента потому, что он сам оказался сторонником сохранения позитивов советского периода и его ценностных ориентиров. Противоречивым оказалось положение либерал-демократов, которым остаётся лишь «соответствовать» и собирать состоятельных людей под своё крыло. Карлики вообще ушли в ту степь, и кроме вреда государству и призывов к Западу душить свою собственную страну санкциями от них никто ничего внятного не слышит. Процессы, происходящие в мире, ставят систему партийного разделения общественных предпочтений под большой вопрос.
Не классовая борьба, а условности и пропагандистские манёвры стали побудительным фактором социальных напряжений?
Слухи о Беларуси ходят самые разные, но все, кто приезжает к нам, удивляются и даже завидуют развитию инфраструктуры, возможностей для отдыха и спорта, спокойствию, чистоте, порядку, не говоря уже о бесплатном образовании и медицинской помощи.
Поможет ли разрядить ситуацию деление социума по партийной принадлежности и придание партийной системе определяющего фактора развития гражданского общества?
Лично я сомневаюсь, но даже если и настанет такая пора, то это случится не скоро, а форсировать эту работу очень опасно.
Что касается создания партии сторонников нынешнего курса развития страны, то вопрос, может быть, и назрел, но к его разрешению нужно отнестись с большой ответственностью.
Во всяком случае, следовать российскому примеру создания партии «Единая Россия» не стоит.
В демократию можно играться сколько угодно, но воспринимать её всерьёз в наше время – большое заблуждение.
Дискуссия
Еще по теме
Еще по теме
Петр Петровский
Философ, историк идей
БЕЛАРУСЬ ПОСЛЕ МАКЕЯ
Будет ли изменена внешняя политика?
Владимир Мамонтов
Президент редакции газеты «Известия»
Примет ли Беларусь участие в СВО?
И при каких условиях
Петр Петровский
Философ, историк идей
ТОВАРИЩ СИ НА НОВОМ СРОКЕ
Каковы итоги съезда КПК для Беларуси?
IMHO club
Выступление постпреда Беларуси при ООН
Валентин Рыбаков о «западных ценностях»