ЛИТВА. ПРАВОЗАЩИТА
20.02.2023
Альгирдас Палецкий
Писатель, журналист
НАРУЧНИКИ НА МЫСЛЬ
ЧАСТЬ 12
-
Участники дискуссии:
-
Последняя реплика:
начало
Продолжаем публикацию выдержек из книги Альгирдаса Палецкиса. "НАРУЧНИКИ НА МЫСЛЬ". Часть 12я
«{Они еще питали надежду обвинить меня в «похищении заложников», и вначале были попытки это сделать. Но вскоре пришло осознание, что я почему-то так никого и не похитил. Также они подозревали, что «шпионская сеть» собирала информацию еще по нескольким, очень «чувствительным» темам. НО затем установили, что такого рода сбора информации они. не установили.]
Журналист: Позвольте уточнить, а господин Валерий Иванов подозревается в шпионаже, ему уже предъявлены подозрения?
Л. Пернавас: Господину Валерию Иванову предъявлены обвинения за хранение оружия. Связано ли это с делом о шпионаже, это выясняется в настоящее время.
[Оружием «вооруженного шпиона» Валерия Иванова на самом деле оказался старый спортивный стартовый пистолет... До сих пор выясняется — имеет ли это особо опасное оружие отношение к шпионажу?]
Журналист: Понял. Тогда уточните, пожалуйста, хотя вы не говорите, какое точно количество лиц задержано или арестовано, чтобы мы могли сориентироваться — речь идет о двух, или о нескольких, или о нескольких десятках лиц?
Л. Пернавас: В тактических целях расследования количество задержанных и допрошенных лиц не будет разглашаться.
Журналист: Эти люди координировали свои действия между собой? Подозреваемые?
Л. Пернавас: Я уже говорил, что это группа лиц, в отношении которых ведется расследование.
Журналист: Насколько можете, раскройте, пожалуйста, за какие деяния они задержаны, чем они занимались?
Л. Пернавас: По заданию разведывательной службы другого государства собирали информацию.
[Вот самый яркий пример, как сотрудник, находящийся на очень высокой должности, еще до суда выносит обвинение в очень тяжком преступлении.]
Журналист: Какую информацию?
Л. Пернавас: Генеральный прокурор уже рассказал.
Журналист: Так она связана только с делом 13 января?
1.3. Пашилис: Не обязательно только с делом 13 января. Я уже говорил, что это самые чувствительные темы для Литвы. Среди них одна была именно делом 13 января.
[Они еще питали надежду обвинить меня в «похищении заложников», и вначале были попытки это сделать. Но вскоре пришло осознание, что я почему-то так никого и не похитил. Также они подозревали, что «шпионская сеть» собирала информацию еще по нескольким, очень «чувствительным» темам. Но. затем установили, что такого рода сбора информации они. не установили.]
Журналист: Гражданин Российской Федерации был дипломатом?
Д. Яунишкис: Насколько мне известно — нет.
Д. Пернавас: Таких данных в деле нет.
Журналист: А вы можете шире рассказать о поле интересов этих лиц, кроме дела 13 января?
Журналист: Гражданин Российской Федерации был дипломатом?
Д. Яунишкис: Насколько мне известно — нет.
Д. Пернавас: Таких данных в деле нет.
Журналист: А вы можете шире рассказать о поле интересов этих лиц, кроме дела 13 января?
1.4. Пашилис: Сам характер дела мне не позволил бы этого сделать. Попросту не хотел бы спекуляций на эту тему.
[На самом деле спекуляций на эту тему не позволял, видимо, фиктивный характер дела.]
Журналист: А что, возможно, еще угрожало национальной безопасности: сбор этой информации или только распространение информации, информационные атаки?
1.5. Пашилис: Само деяние, как я уже вам говорил — шпионаж, вторая часть 119-й статьи Уголовного кодекса, предусматривает действительно достаточно суровое наказание: от трех до пятнадцати лет, а это действительно очень тяжкое и опасное деяние. И сбор, и накопление, и некое последующее использование, это действительно очень тяжкое преступление.
Журналист: А что, возможно, еще угрожало национальной безопасности: сбор этой информации или только распространение информации, информационные атаки?
1.5. Пашилис: Само деяние, как я уже вам говорил — шпионаж, вторая часть 119-й статьи Уголовного кодекса, предусматривает действительно достаточно суровое наказание: от трех до пятнадцати лет, а это действительно очень тяжкое и опасное деяние. И сбор, и накопление, и некое последующее использование, это действительно очень тяжкое преступление.
[Э. Пашилис запугивает общество, не располагая фактами. Они также не появились и после 500 дней продолжавшегося расследования. Что же я «собрал» конкретно? Какие «данные»? Как и где я их собирал? Какими шпионскими методами? Кому передавал?]
Журналист: Может быть, собиралась информация непубличного характера?
1.6. Пашилис: Думаю, что это так.
Журналист: Может быть, собиралась информация непубличного характера?
1.6. Пашилис: Думаю, что это так.
[Если думаешь, что это так, то хотя бы теперь представь эту информацию, покажи ее всем.]
Журналист: Засекреченная?
Л. Пернавас: Я думаю, что об этом еще рановато говорить.
Д. Яунишкис: Я, в свою очередь, тоже попросил бы вас повременить и набраться терпения. Проводится досудебное расследование, и я полагаю, что в будущем, как только это станет возможным, мы предоставим больше этой информации.
[Наше терпение безгранично. Мы будем ждать, мы действительно будем ждать того исторического момента, когда вы скажете: «Сейчас уже мы можем предоставить эту информацию».]
Журналистка: Известно ли в настоящее время, какую выгоду получили эти люди, которые находятся под подозрением? Были ли это деньги или что-то другое?
Л. Пернавас: Как я уже говорил, в интересах следствия, на самом деле мы пока не можем разглашать эту информацию, так как проводятся интенсивные действия, ведутся допросы, идут обыски, собираются важные для этого дела данные. Как уже говорил мой коллега, может быть, повременим немного.
[Все еще ждем немного, а это уже два с половиной года. Только вот после таких интенсивных действий — такая интенсивная тишина...]
Журналист: Есть ли среди задержанных лиц те, кто более или менее известны, как Иванов или Палецкис?
Л. Пернавас: Мы эту информацию пока не комментируем.
Журналист: А есть ли среди них подписанты акта независимости Литвы от 11 марта?
[На записи можно почувствовать и услышать, что все улыбаются или смеются. Но смех звучит мрачновато, потому что вопрос не без основания. Кое-кто, видимо, думал или чувствовал, что в тот раз могли арестовать и нескольких подписантов, которых ДГБ в своих годовых отчетах каждый раз упоминал как якобы полезных для российской пропаганды, а именно Зигмаса Вайшвилу или Роландаса Паулаускаса.]
Э. Пашилис: На самом деле, это были бы одни догадки. Я только хотел бы отметить, что все-таки прокурор, осуществляющий контроль за расследованием дела, должен решить, сколько предоставить информации. Поэтому, на самом деле, будем уважать и закон, порядок, и, как упоминали коллеги, из соображений о характере дела все же не хотелось бы далее спекуляций на эту тему.
[Э. Пашилис, наверное, наконец-то осознал в этот миг, что он и оба других руководителя наговорили лишнего. Действительно, в соответствии с законодательством, вопрос о том, сколько предоставить обществу информации о только что начатом досудебном расследовании, решает осуществляющий его прокурор, а не генеральный прокурор, тем более руководители других учреждений.]
Журналист: Господин Палецкис уже был осужден за искажение чувствительных исторических тем. По вашим данным, с каких и до каких пор совершались деяния в данном расследовании и почему расследование продвинулось в настоящее время?
Э. Пашилис: Как я уже упоминал, есть преступления, возможно, эпизоды совершенных преступлений, которые произошли более года назад. Это позволяет полагать, что все же, как я упоминал, была и направленная деятельность, систематическая и действительно не однодневная, не совершенная вчера или сегодня.
Журналист: А вы можете подтвердить, что некоторые по крайней мере были задержаны с уликами, что это за улики, связаны ли со шпионажем или с возможным вознаграждением?
Л. Пернавас: Я могу подтвердить только ту информацию, что в ходе обыска было найдено много данных, различных данных и носителей информации, которые тесно связаны с этим делом, с объектом этого дела. Это могу подтвердить. По этому вопросу на самом деле больше комментариев не будет.
[На самом деле больше комментариев в публичном пространстве было предостаточно. А вот данных и носителей информации — увы...]
Журналист: Уточните, пожалуйста, сколько времени господин Альгирдас Палецкис находится под арестом?
Э. Пашилис: Он был задержан осенью этого года. Точнее я не скажу точную дату.
Журналист: Вы не знаете или не можете?
Э. Пашилис: Больше данных имеется именно у прокурора, который ведет расследование дела.
Л. Пернавас: В октябре месяце. В октябре месяце.
Журналист: В октябре? И еще о чем-то хотел спросить, а политик Вячеслав Титов (председатель Клайпедского отделения Союза русских Литвы, преследуемый властями – Ред.) в каком-то качестве фигурирует в этом деле?
Э. Пашилис: Пока, на самом деле, нам не хотелось бы увязывать с... с... с. этим, с этим лицом, так как, я уже упоминал, эти деяния, которые, возможно, были совершены даже свыше года назад, так что.
Журналист: Когда начато досудебное расследование?
Л. Пернавас: После получения информации из Департамента государственной безопасности было начато досудебное расследование.
Журналист: Когда?
Л. Пернавас: Уже некоторое время назад.
Журналист: В этом году?
Л. Пернавас: В этом году.
Журналист: А этот шпионаж и, ну, цель шпионить и цель заполучить ту информацию, может быть как-то связана со стремлением России повлиять на предстоящие выборы, которые состоятся в Литве?
Д. Яунишкис: Я полагаю, что дальнейшее расследование должно раскрыть это обстоятельство. Теперь же все-таки не возмущайтесь, но в нашем распоряжении таких комментариев мало, так как вы все понимаете, что происходит, проводится досудебное расследование, необходимо собрать детали, а уже раскрытие информации зависит от прокурора, ведущего расследование.
Журналист: А завершение уже близится, передача в суд?
Э. Пашилис: Есть цель — как можно быстрее завершить это расследование, я на самом деле не думаю, что оно продлится длительное время.
[Продлилось почти два с половиной года. Но это, видимо, не считается длительным сроком.]
Л. Пернавас: Я хочу только повторить то, что говорил совсем недавно: в настоящее время проводятся интенсивные действия досудебного расследования, такие как допросы, обыски, другие действия досудебного расследования, собираются данные, необходимые для завершения дела, и это делается по возможности быстрее.
Журналист: Когда премьер был проинформирован об этом проводимом расследовании?
Д. Яунишкис: Премьеру и другим руководителям государства стала регулярно предоставляться информация, как только эти действия были совершены.
Журналист: Действительно ли данное расследование является тем материалом, о котором последние недели говорил премьер и которое переслал во все разведывательные инстанции?
[Именно в эти дни премьер Саулюс Сквернялис разглядел в действиях оппозиции и бастующих педагогов «иностранное влияние и вмешательство» и обратился с соответствующим запросом в ДГБ. После этой конференции он сразу ею воспользовался в поисках своей политической выгоды, вплетал меня в свои теории заговора. Его утверждения представлены ниже.]
Д. Яунишкис: Без комментариев. Я уже сегодня высказался для СМИ по этому вопросу. Есть запрос Председателя кабинета министров. ДГБ в настоящее время собирает определенную информацию. Мы разослали запросы во все инстанции. Когда соберем информацию, будет ответ. А было ли это связано, ничего определенного сказать не могу.
Л. Пернавас: Я только могу уточнить, что то, что мы знаем из открытых источников, это то и есть. Был получен запрос, был представлен ответ. А вся информация, находящаяся в ответе, является информацией, составляющей служебную тайну. И мы ее точно не будем комментировать.
Журналист: Просили ли официальные российские дипломаты о возможности встретиться с задержанными?
[Значит, печать уже убеждена, что задержана целая сеть российских шпионов...]
Л. Пернавас: Прокурор, который руководит расследованием и курирует дело, будет принимать решение о возможности встретиться.
[Л. Пернавас не говорит, что российским гражданином является только В. Иванов, которого на другой день отпускают на свободу. Поэтому версия о «шпионской сети» уже на следующий день начинает рассыпаться.]
Журналист: А вам было представлено такое прошение?
Л. Пернавас: Я повторюсь, что прокурор, который руководит делом, будет принимать решение о согласии, о разрешении.
Журналист: Когда в последний раз был продлен арест господина Палецкиса и на какой срок?
Э. Пашилис: Пока мы не можем говорить о таких данных.
Журналист: Упомянули партии, это одна или есть больше, чем одна, они действующие?
Э. Пашилис: Опять же, я не думаю, что это так актуально на этот день, только я акцентировал, что это... У нас нет таких данных, что это было бы связано с парламентскими партиями. Но, так как вы упомянули господина Палецкиса, с этой стороны мы говорим, что у этого… этого… этого… именно у этого расследования есть та отличительная черта, что это так или иначе связано с политическими партиями.
[Речь Э. Пашилиса записана так, как она звучала. Это. это. это его заикание очень выразительно. Мужчина чувствовал себя очень, очень уверенно. И почему же Г. Науседа (Президент Литовской Республики – Ред.) сразу после избрания президентом уволил такого богатыря?]
Журналист: Уточните характер обвинений? Есть ли обвинения только в том, что собирали информацию, или также были иные деяния?
Э. Пашилис: Как говорил, вторая часть 119-й статьи Уголовного кодекса — шпионаж.
Представитель Генеральной прокуратуры: Подозрения, но не обвинения.
[Сотрудница прокуратуры, видимо, это была пресс-секретарь, в отличие от ее руководителя, поняла, что на пресс- конференции разбрасываются обвинениями, между тем все-таки действует презумпция невиновности.]
Л. Пернавас: В настоящее время они подозреваемые.
Журналист: Есть ли другие эпизоды, или только сбор информации — то единственное, в чем их подозревают?
Э. Пашилис: Пока не можем... не можем этого говорить, так как дело еще не готово для передачи в суд, полностью не уточнены эти подозрения. Это будет сделано, и в ходе дела, наверное, могут быть изменены и те же самые подозрения, их объем и тому подобное.
Журналист: В этой противоправной деятельности использовались культурные, исторические организации, членами которых являлись Иванов и Палецкис?
Э. Пашилис: На самом деле, мы не можем ответить на этот вопрос.
Журналист: Все же могли бы вы подтвердить, не раскрывая содержания, в запросе премьера службам есть информация или запрос и связан ли он как-то с этим делом?
Д. Яунишкис: Ну, видите ли, в соответствии с законом о засекреченной государственной информации премьер, который пишет такой запрос, — это и есть правительство. В соответствии с этим они и являются обладателями этой информации, и они должны были бы ее засекретить или передать для СМИ, и по закону мы не можем ее комментировать. Просто все.
[Этими двумя словами трое могучих мужчин завершили пресс- конференцию, которую вполне можно назвать — «Просто все».]
Итак, трое высокопоставленных сотрудников целенаправленно формировали общественное мнение, что я являюсь преступником, что меня и других «шпионов» будут неизбежно судить, что ждет суровое наказание. В современном мире вообще неприемлемо такое программирующее поведение.
После пресс-конференции не прошло и часа, как премьер Сквернялис, подгоняемый напряженным предвыборным графиком (ведь он — кандидат в президенты!), уже начавший борьбу «с невидимой рукой Москвы», обратился с упомянутым запросом в ДГБ, словно истосковавшись по роли полицейского (он работал в полиции), и тут же включился в хор констатирующих «преступление». Ниже представлено его заявление для печати, опубликованное сразу после упомянутой пресс-конференции. Здесь оно изложено целиком (вместе с названием), уж очень красноречиво его содержание. (Некоторые места комментирую в квадратных скобках.) Источник
Премьер: ценю работу служб в обеспечении безопасности и стабильности; 19.12.2018.
Премьер-министр Саулюс Сквернялис утверждает, что ценит усилия правоохранительных и разведывательных инстанций в обеспечении внутренней безопасности и стабильности. [Премьер уже «знает», что службы правы.]
Согласно мнению премьера, переданная гласности информация есть явный индикатор того, что разведывательные службы третьих стран активно ищут способы воздействия на внутреннюю политику Литвы и другие происходящие в государстве процессы. Он утверждает, что, очевидно, эти усилия не достигают желаемого результата, так как наши службы должным образом выполняют работу.
[Премьеру уже не только ясно, но уже очевидно — шпионаж был! И он это радостно и во всеуслышание говорит. Возможно, он сам и проводил расследование, а может быть, только что начатое расследование сам и завершил? Или им руководил и его инициировал? В любом случае данную работу спецслужбы выполнили «должным образом».]
«Безопасность и стабильность — один из основных приоритетов в деятельности моей и всего правительства. Этому и в дальнейшем будет уделяться усиленное внимание. Никогда не останусь пассивным наблюдателем процессов, невзирая на попытки некоторых политиков, политологов или обозревателей насмехаться или умалять важность тем национальной безопасности в распорядке дня Правительства», — утверждает С. Сквернялис.
[Видно, что вы, премьер, не только наблюдали за расследованием, не только наблюдали...]
Премьер-министр также надеется, что результаты работы правоохранительных и разведывательных инстанций наконец-то заставят опомниться политиков, которые каждый год при обсуждении государственного бюджета демонстративно возмущаются слишком крупными ассигнованиями для этих инстанций и пытаются блокировать такие решения. [«Результаты работы» — они уже, уже есть. Вы что, не видите? И они «наконец заставят опомниться» негодников, которые жалеют денег для спецслужб.]
Журналист: Засекреченная?
Л. Пернавас: Я думаю, что об этом еще рановато говорить.
Д. Яунишкис: Я, в свою очередь, тоже попросил бы вас повременить и набраться терпения. Проводится досудебное расследование, и я полагаю, что в будущем, как только это станет возможным, мы предоставим больше этой информации.
[Наше терпение безгранично. Мы будем ждать, мы действительно будем ждать того исторического момента, когда вы скажете: «Сейчас уже мы можем предоставить эту информацию».]
Журналистка: Известно ли в настоящее время, какую выгоду получили эти люди, которые находятся под подозрением? Были ли это деньги или что-то другое?
Л. Пернавас: Как я уже говорил, в интересах следствия, на самом деле мы пока не можем разглашать эту информацию, так как проводятся интенсивные действия, ведутся допросы, идут обыски, собираются важные для этого дела данные. Как уже говорил мой коллега, может быть, повременим немного.
[Все еще ждем немного, а это уже два с половиной года. Только вот после таких интенсивных действий — такая интенсивная тишина...]
Журналист: Есть ли среди задержанных лиц те, кто более или менее известны, как Иванов или Палецкис?
Л. Пернавас: Мы эту информацию пока не комментируем.
Журналист: А есть ли среди них подписанты акта независимости Литвы от 11 марта?
[На записи можно почувствовать и услышать, что все улыбаются или смеются. Но смех звучит мрачновато, потому что вопрос не без основания. Кое-кто, видимо, думал или чувствовал, что в тот раз могли арестовать и нескольких подписантов, которых ДГБ в своих годовых отчетах каждый раз упоминал как якобы полезных для российской пропаганды, а именно Зигмаса Вайшвилу или Роландаса Паулаускаса.]
Э. Пашилис: На самом деле, это были бы одни догадки. Я только хотел бы отметить, что все-таки прокурор, осуществляющий контроль за расследованием дела, должен решить, сколько предоставить информации. Поэтому, на самом деле, будем уважать и закон, порядок, и, как упоминали коллеги, из соображений о характере дела все же не хотелось бы далее спекуляций на эту тему.
[Э. Пашилис, наверное, наконец-то осознал в этот миг, что он и оба других руководителя наговорили лишнего. Действительно, в соответствии с законодательством, вопрос о том, сколько предоставить обществу информации о только что начатом досудебном расследовании, решает осуществляющий его прокурор, а не генеральный прокурор, тем более руководители других учреждений.]
Журналист: Господин Палецкис уже был осужден за искажение чувствительных исторических тем. По вашим данным, с каких и до каких пор совершались деяния в данном расследовании и почему расследование продвинулось в настоящее время?
Э. Пашилис: Как я уже упоминал, есть преступления, возможно, эпизоды совершенных преступлений, которые произошли более года назад. Это позволяет полагать, что все же, как я упоминал, была и направленная деятельность, систематическая и действительно не однодневная, не совершенная вчера или сегодня.
Журналист: А вы можете подтвердить, что некоторые по крайней мере были задержаны с уликами, что это за улики, связаны ли со шпионажем или с возможным вознаграждением?
Л. Пернавас: Я могу подтвердить только ту информацию, что в ходе обыска было найдено много данных, различных данных и носителей информации, которые тесно связаны с этим делом, с объектом этого дела. Это могу подтвердить. По этому вопросу на самом деле больше комментариев не будет.
[На самом деле больше комментариев в публичном пространстве было предостаточно. А вот данных и носителей информации — увы...]
Журналист: Уточните, пожалуйста, сколько времени господин Альгирдас Палецкис находится под арестом?
Э. Пашилис: Он был задержан осенью этого года. Точнее я не скажу точную дату.
Журналист: Вы не знаете или не можете?
Э. Пашилис: Больше данных имеется именно у прокурора, который ведет расследование дела.
Л. Пернавас: В октябре месяце. В октябре месяце.
Журналист: В октябре? И еще о чем-то хотел спросить, а политик Вячеслав Титов (председатель Клайпедского отделения Союза русских Литвы, преследуемый властями – Ред.) в каком-то качестве фигурирует в этом деле?
Э. Пашилис: Пока, на самом деле, нам не хотелось бы увязывать с... с... с. этим, с этим лицом, так как, я уже упоминал, эти деяния, которые, возможно, были совершены даже свыше года назад, так что.
Журналист: Когда начато досудебное расследование?
Л. Пернавас: После получения информации из Департамента государственной безопасности было начато досудебное расследование.
Журналист: Когда?
Л. Пернавас: Уже некоторое время назад.
Журналист: В этом году?
Л. Пернавас: В этом году.
Журналист: А этот шпионаж и, ну, цель шпионить и цель заполучить ту информацию, может быть как-то связана со стремлением России повлиять на предстоящие выборы, которые состоятся в Литве?
Д. Яунишкис: Я полагаю, что дальнейшее расследование должно раскрыть это обстоятельство. Теперь же все-таки не возмущайтесь, но в нашем распоряжении таких комментариев мало, так как вы все понимаете, что происходит, проводится досудебное расследование, необходимо собрать детали, а уже раскрытие информации зависит от прокурора, ведущего расследование.
Журналист: А завершение уже близится, передача в суд?
Э. Пашилис: Есть цель — как можно быстрее завершить это расследование, я на самом деле не думаю, что оно продлится длительное время.
[Продлилось почти два с половиной года. Но это, видимо, не считается длительным сроком.]
Л. Пернавас: Я хочу только повторить то, что говорил совсем недавно: в настоящее время проводятся интенсивные действия досудебного расследования, такие как допросы, обыски, другие действия досудебного расследования, собираются данные, необходимые для завершения дела, и это делается по возможности быстрее.
Журналист: Когда премьер был проинформирован об этом проводимом расследовании?
Д. Яунишкис: Премьеру и другим руководителям государства стала регулярно предоставляться информация, как только эти действия были совершены.
Журналист: Действительно ли данное расследование является тем материалом, о котором последние недели говорил премьер и которое переслал во все разведывательные инстанции?
[Именно в эти дни премьер Саулюс Сквернялис разглядел в действиях оппозиции и бастующих педагогов «иностранное влияние и вмешательство» и обратился с соответствующим запросом в ДГБ. После этой конференции он сразу ею воспользовался в поисках своей политической выгоды, вплетал меня в свои теории заговора. Его утверждения представлены ниже.]
Д. Яунишкис: Без комментариев. Я уже сегодня высказался для СМИ по этому вопросу. Есть запрос Председателя кабинета министров. ДГБ в настоящее время собирает определенную информацию. Мы разослали запросы во все инстанции. Когда соберем информацию, будет ответ. А было ли это связано, ничего определенного сказать не могу.
Л. Пернавас: Я только могу уточнить, что то, что мы знаем из открытых источников, это то и есть. Был получен запрос, был представлен ответ. А вся информация, находящаяся в ответе, является информацией, составляющей служебную тайну. И мы ее точно не будем комментировать.
Журналист: Просили ли официальные российские дипломаты о возможности встретиться с задержанными?
[Значит, печать уже убеждена, что задержана целая сеть российских шпионов...]
Л. Пернавас: Прокурор, который руководит расследованием и курирует дело, будет принимать решение о возможности встретиться.
[Л. Пернавас не говорит, что российским гражданином является только В. Иванов, которого на другой день отпускают на свободу. Поэтому версия о «шпионской сети» уже на следующий день начинает рассыпаться.]
Журналист: А вам было представлено такое прошение?
Л. Пернавас: Я повторюсь, что прокурор, который руководит делом, будет принимать решение о согласии, о разрешении.
Журналист: Когда в последний раз был продлен арест господина Палецкиса и на какой срок?
Э. Пашилис: Пока мы не можем говорить о таких данных.
Журналист: Упомянули партии, это одна или есть больше, чем одна, они действующие?
Э. Пашилис: Опять же, я не думаю, что это так актуально на этот день, только я акцентировал, что это... У нас нет таких данных, что это было бы связано с парламентскими партиями. Но, так как вы упомянули господина Палецкиса, с этой стороны мы говорим, что у этого… этого… этого… именно у этого расследования есть та отличительная черта, что это так или иначе связано с политическими партиями.
[Речь Э. Пашилиса записана так, как она звучала. Это. это. это его заикание очень выразительно. Мужчина чувствовал себя очень, очень уверенно. И почему же Г. Науседа (Президент Литовской Республики – Ред.) сразу после избрания президентом уволил такого богатыря?]
Журналист: Уточните характер обвинений? Есть ли обвинения только в том, что собирали информацию, или также были иные деяния?
Э. Пашилис: Как говорил, вторая часть 119-й статьи Уголовного кодекса — шпионаж.
Представитель Генеральной прокуратуры: Подозрения, но не обвинения.
[Сотрудница прокуратуры, видимо, это была пресс-секретарь, в отличие от ее руководителя, поняла, что на пресс- конференции разбрасываются обвинениями, между тем все-таки действует презумпция невиновности.]
Л. Пернавас: В настоящее время они подозреваемые.
Журналист: Есть ли другие эпизоды, или только сбор информации — то единственное, в чем их подозревают?
Э. Пашилис: Пока не можем... не можем этого говорить, так как дело еще не готово для передачи в суд, полностью не уточнены эти подозрения. Это будет сделано, и в ходе дела, наверное, могут быть изменены и те же самые подозрения, их объем и тому подобное.
Журналист: В этой противоправной деятельности использовались культурные, исторические организации, членами которых являлись Иванов и Палецкис?
Э. Пашилис: На самом деле, мы не можем ответить на этот вопрос.
Журналист: Все же могли бы вы подтвердить, не раскрывая содержания, в запросе премьера службам есть информация или запрос и связан ли он как-то с этим делом?
Д. Яунишкис: Ну, видите ли, в соответствии с законом о засекреченной государственной информации премьер, который пишет такой запрос, — это и есть правительство. В соответствии с этим они и являются обладателями этой информации, и они должны были бы ее засекретить или передать для СМИ, и по закону мы не можем ее комментировать. Просто все.
[Этими двумя словами трое могучих мужчин завершили пресс- конференцию, которую вполне можно назвать — «Просто все».]
Итак, трое высокопоставленных сотрудников целенаправленно формировали общественное мнение, что я являюсь преступником, что меня и других «шпионов» будут неизбежно судить, что ждет суровое наказание. В современном мире вообще неприемлемо такое программирующее поведение.
После пресс-конференции не прошло и часа, как премьер Сквернялис, подгоняемый напряженным предвыборным графиком (ведь он — кандидат в президенты!), уже начавший борьбу «с невидимой рукой Москвы», обратился с упомянутым запросом в ДГБ, словно истосковавшись по роли полицейского (он работал в полиции), и тут же включился в хор констатирующих «преступление». Ниже представлено его заявление для печати, опубликованное сразу после упомянутой пресс-конференции. Здесь оно изложено целиком (вместе с названием), уж очень красноречиво его содержание. (Некоторые места комментирую в квадратных скобках.) Источник
Премьер: ценю работу служб в обеспечении безопасности и стабильности; 19.12.2018.
Премьер-министр Саулюс Сквернялис утверждает, что ценит усилия правоохранительных и разведывательных инстанций в обеспечении внутренней безопасности и стабильности. [Премьер уже «знает», что службы правы.]
Согласно мнению премьера, переданная гласности информация есть явный индикатор того, что разведывательные службы третьих стран активно ищут способы воздействия на внутреннюю политику Литвы и другие происходящие в государстве процессы. Он утверждает, что, очевидно, эти усилия не достигают желаемого результата, так как наши службы должным образом выполняют работу.
[Премьеру уже не только ясно, но уже очевидно — шпионаж был! И он это радостно и во всеуслышание говорит. Возможно, он сам и проводил расследование, а может быть, только что начатое расследование сам и завершил? Или им руководил и его инициировал? В любом случае данную работу спецслужбы выполнили «должным образом».]
«Безопасность и стабильность — один из основных приоритетов в деятельности моей и всего правительства. Этому и в дальнейшем будет уделяться усиленное внимание. Никогда не останусь пассивным наблюдателем процессов, невзирая на попытки некоторых политиков, политологов или обозревателей насмехаться или умалять важность тем национальной безопасности в распорядке дня Правительства», — утверждает С. Сквернялис.
[Видно, что вы, премьер, не только наблюдали за расследованием, не только наблюдали...]
Премьер-министр также надеется, что результаты работы правоохранительных и разведывательных инстанций наконец-то заставят опомниться политиков, которые каждый год при обсуждении государственного бюджета демонстративно возмущаются слишком крупными ассигнованиями для этих инстанций и пытаются блокировать такие решения. [«Результаты работы» — они уже, уже есть. Вы что, не видите? И они «наконец заставят опомниться» негодников, которые жалеют денег для спецслужб.]
Выражаю искреннюю благодарность сотрудникам за лояльную службу Литве. Со своей стороны могу заверить, что Правительство и в дальнейшем будет уделять должное внимание укреплению технических и аналитических возможностей служб и достаточному финансированию
— утверждает С. Сквернялис.
Дискуссия
Еще по теме
Еще по теме
Saulius Brazauskas
активный гражданин Литвы
В Литве жестко преследует тех, кто говорит правду о Холокосте
Гедрюс Грабаускас
Алла Березовская
Журналист
ПОЛИТИЧЕСКИЙ УЗНИК АЛЬГИРДАС ПАЛЕЦКИС
Валерий Иванов
ПОЛИТИЗИРОВАННАЯ ЛИТОВСКАЯ ФЕМИДА
Сергей Середенко
Правозащитник, политзаключенный.