---

Окончание. Начало здесь

---

Конечно, владелец 70 с лишним процентов акций Westinghouse, компания Toshiba, в отличие от своей «дочки», в «железе» умеет многое, и про оборудование для энергетики там не только по радио слышали.

Разумеется, чем могли — помогли, но АР-1000 это ведь атомная энергетика, тут куда как более серьезные компетенции требуются. Toshiba взяла на себя турбогенераторы и главные конденсаторы, а многое прочее пришлось передать на усмотрение Mitsubishi.

Не будем вдаваться в подробности, но различные японские компании стали подрядчиками заготовок для корпусов реакторов и парогенераторов, стальных плит для контейнмента (есть подозрение, что все это — «привет» от сплава-600), труб для парогенераторов.

Южнокорейская Dasoon взялась изготовить из японской стали для американского реактора корпус реактора и парогенератор. Мало того — пришлось привлекать еще и пару итальянских компаний, чтобы они отлили сталь для трубопровода первого контура и изготовили компенсаторы объема, пассивные системы теплоотвода, аккумуляторы и баки первого контура.

Для реализации проекта АР-1000 Westinghouse привлек шесть американских компаний, одна из которых, правда, называется Siemens — это немецкий завод на территории США, который взялся изготовить частотно-регулируемые приводы.

Обязательно отдельно отметим компанию Chicago Bridges & Iron, покупка которой, если вы помните, и стала той самой «последней соломинкой, переломившей хребет верблюда» — формально причиной банкротства Westinghouse стала покупка этой компании. Чикагцы из японской стали делали тот самый контайнмент, о котором так долго думала NRC.

Итого — в проекте участвует 12 подрядчиков, не считая Toshiba.


Вот теперь вернемся к тому восторженному описанию причин «дешевизны проекта АР-1000», в котором прописан главный принцип — модульность всего комплекта оборудования.

Простите, а как впихнуть в один модуль оборудование, которое производится в разных концах земного шара?

В корейский корпус запихнуть итальянский трубопровод первого контура, присоединенный к американскому главному циркуляционному насосу — где и как?

Правильно — непосредственно на строительной площадке, часть которой приходится превращать в сборочный конвейер, где под наблюдением инженеров из Shaw и скручивали те самые модули.

О приключениях с американскими главными циркуляционными насосами (ГЦН) мы уже писали в прошлогодней статье — разумеется, все эти проблемы коснулись не только китайских проектов, но и АЭС Vogtle.

Росли сроки, росли штрафы, многократно оплачивались неудачные попытки создания ГЦН и росли, росли, росли убытки Westinghouse.


Строительство АЭС по-американски

В конце 2011 года комбинированная лицензия на строительство и эксплуатацию была получена, NRC признала проект №19 удачным, и сборная команда атомных звезд США вышла на строительную площадку АЭС Vogtle.

Восторженные зрители, однако, недолго в воздух чепчики бросали.

Котлованы вырыли удачно, спору нет, а дальше настала пора арматурное поле расставить и залить бетон. В апреле 2012 года атомный надзор внезапно оторвался от лицезрения 3D картинки и явился на площадку…

В официальном акте — ни одного матерного слова, но любой человек, знакомый со строительными делами способен представить, какие слова были «переведены» во фразу:
 

«Установленная не должным образом арматура имеет значительные отклонения от проектной документации».
 

Подробности не раскрывались со ссылкой на коммерческие секреты, но вот, ей-богу, причина наверняка была в том, что подробности были слишком уж нецензурными.

Три месяца — три месяца, Карл! — это м-м-м… мастера высокой квалификации ставили арматуру по новой.

Сроки, штрафы, убытки — Westinghouse платил и платил.

С арматурой выдающиеся во всех отношениях профессионалы управились, в декабре 2012 настала пора доставки на стройплощадку оборудования.

Сказано — сделано, морем из Южной Кореи в порт Саванна штата Джорджия в январе приплыл корпус реактора весом 330 тонн. Дальше надо было его перегрузить на железнодорожную платформу, что и сделали.

И — тронулись в путь.



 
Корпус реактора на железнодорожной платформе, Фото: southern.railfan.net
 

---

Проехали почти милю, Карл! За один день — и почти милю! «Паровозик, который смог» — была у нас в детстве такая песенка, а вот рок-баллады или рэп-симфонии про «Большой локомотив, у которого не вышло» до сих пор нет, что странно. Так-так-так, что там было официально-то… А, вот:
 

«Платформа, на которой крепился корпус, стала несоосной по отношению к вагону-транспортеру».
 

Непонятно? Ну, тогда переходим на суровый атомный слэнг от Nuclear Intelligence Weekly от 15 января 2013 года:
 

«Во время перевозки платформа с реактором сильно перекосилась и накренилась вбок, почти достав землю. Это случилось сразу же после начала движения поезда».
 

 


Намеренный наклон, Фото: ogaugerr.com
 

---

Как в таких случаях говаривают в стельку пьяные участники ДТП — «Не, нуачо, она сама». Интересно, были ли трезвы сотрудники Westinghouse, когда выдавали вот такие перлы при попытке объяснить происшедшее:
 

«Наклон корпуса был сделан намеренно в ходе попыток выровнять платформу»?
 

Нет, то, что корпус накренили — это заметно, вообще-то. Но — зачем?! Хорошо еще, что пострадавших не было.

Ну, нашли трезвых грузчиков, перегрузили, вернули в порт. Осматривать в порту вообще не стали, представителей производителя не вызывали. Почему? Так понятно — предстояла вторая попытка доставить груз на место и кто мог угадать — получится или нет… Грохнули бы еще разика 3-4 — вот тогда бы и осмотрели, чего торопиться раньше времени-то.

Вот вам фотография из порта — корпус кое-как укрыт тряпочками, не охраняется, ждет продолжения издевательств.




Укрытый тряпочкой корпус реактора для АЭС Vogtle, Фото: wp.com
 

---

Железнодорожники посматривали на железяку, задумчиво скребли затылки. «Везти или ну его? Грохнем ведь опять…».

В феврале из Кореи прибыла крышка реактора весом 160 тонн — ее доставили до стройплощадки с первого раза. «Везти или не стоит?» — продолжали мыслить железнодорожники, шурша листами газеты Augusta Cronicle и просматривая небольшое такое сообщение:
 

«Тесты на наркотики и алкоголь в 2012 года на площадке возведения АЭС Vogtle не прошли 158 рабочих».
 

Эй, кто там пытается криком кричать на нашенских строителей? Не про тех работяг кино снимала «Наша Раша», ой, не про тех…


Летом 2013 года прорабы на площадке стали прикидывать график работы в две смены — отставание от сроков другим способом наверстать уже не получалось.

Выглядывали из кустов несоосные железнодорожники, не всегда аккуратно перешагивавшие тела усталых работяг, из бытовок инженеров-проектировщиков валил густой дым от сигарет — строительный атомнадзор заметил проблемы в проектной документации, которую приходилось переделывать прямо на ходу…

Шли в бой новые субподрядчики, светили по ночам прожектора — эпичной была картина ударной стройки американского атомного проекта.

Корпус реактора со второй попытки удалось дотолкать до площадки, дополнительные проверки его целостности шли около года — только после этого атомнадзор согласился с тем, что все в полном порядке.


Финансовые неурядицы или «разборки» по-американски

В 2015 году неизбежное не избежалось — срок сдачи объекта передвинули на 18 месяцев. Рано поседевшие бухгалтера Westinghouse глотали валидол и платили, платили, платили. Подрядчикам и субподрядчикам, окрестным вытрезвителям и заказчикам.

Месяц задержки — это 40 млн долларов, 18 месяцев — и 720 миллионов долой. Кто должен платить — вот в чем вопрос.

Конфликт вокруг переноса сроков пусков начался ещё раньше, а в публичную плоскость перешёл 16 декабря 2014 года.

В этот день Georgia Power уведомила энергорегуляторов штата Джорджия о том, что генподрядчик (Westinghouse и его партнёры) отказывается передавать заказчику обновлённую редакцию графиков строительства блоков.

Заказчик к тому моменту добился от Westinghouse только плана работ на 2015 год. Естественно, заказчика подобное упорство сильно взволновало. Потому что, на самом деле, первоначально было оговорено, что третий блок пустят в апреле 2016 года, и отставание от соответствующего графика достигло 21 месяца.

В Georgia Power забеспокоились, не грозит ли отказ Westinghouse новым переносом. Свои вопросы появились и у энергорегуляторов Джорджии. Их интересовало, кто же, в конечном итоге, командует парадом? Заказчик, платящий астрономическую сумму порядка 14 миллиардов долларов, или его генподрядчик?


Надо сказать, что плохие предчувствия полностью оправдались. Когда новая версия графиков была, наконец, представлена, то выяснилось — да, пуски вновь перенесены, на сей раз на 2019-2020 годы.

Таким образом, стало возможным говорить о трёхлетней задержке с пусками по отношению к первоначальным планам. В возникший спор была вынуждена вмешаться Southern Nuclear как головная компания для Georgia Power.

В заявлении, распространённом 29 января 2015 года, Southern высказалась в выражениях. Президент компании Том Фэннинг был непреклонен:
 

«Мы не станем платить эти деньги. Их заплатят подрядчики».
 

Выражения Фэннинга получили могучий отпор от Westinghouse:
 

«Проект продвигается хорошо… Обновлённая редакция рабочего графика отражает реалистичные и достижимые сроки и опирается на имеющуюся информацию».
 

Правда, солидно прозвучало? Закончим цитатой все из той же питтсбургской газеты:
 

«Пресс-служба Georgia Power в своих комментариях более конкретна — задержки вызваны «продолжающимися проблемами с модулями и общей эффективностью генподрядчика».
 

Зная нравы американской глубинки, можно составить те «конкретные комментарии», которые были сделаны не для прессы… Конкретные такие комментарии в ответ на предложение подождать пару лет и при этом раскошелиться на 720 миллионов.

В общем, «не прокатило» — платил Westinghouse.


Вишенка на торт

11 июня 2016 года бухгалтерский отдел Westinghouse вновь опустел — сотрудники выпрыгивали в окна и скрывались в туманной дали. Нет, конечно, это только наше вольное предположение, что могло произойти после вот такого официального сообщения:
 

«Сроки пусков блоков №№3/4 АЭС Vogtle (США) с реакторами AP-1000 будут вновь сдвинуты. Об этом заявил представитель комиссии по коммунальным услугам штата Джорджия (США) на недавней конференции в Париже».
 

К этому времени общая смета двух реакторов доросла до 14,79 миллиарда долларов, из которых на саму стройку и оборудование приходилось 8,1.

До начала банкротства сроки сдачи были установлены на декабрь 2019 года для блока №3 и на сентябрь 2020 для блока №4, но в самом конце февраля, буквально за пару недель до подачи Westinghouse документов на добровольное банкротство, появились сообщения о том, что и эти сроки будут перенесены.

Причина — некачественный, не соответствующий спецификации бетон на некоем неназываемом объекте, который «не критичен для поддержания уровня безопасности станции».


Дальнейшие события мы уже описывали — банкротирующий Westinghouse при огромной финансовой поддержке Toshiba перекладывает свои обязанности генерального подрядчика на консорциум энергетических компаний, выступавший заказчиками сооружения этой АЭС.

Стороны пришли к согласию, и теперь уже самим энергетикам и их подрядчикам предстоит разбираться, что и как строил Westinghouse.

А у редакции «Геоэнергетики» ответа на вопрос, каким образом Westinghouse не стал банкротом на несколько лет раньше — нет. Мы не будем публиковать рассказ о том, что происходило на строительной площадке АЭС Virgil C. Summer, где шло и идет сооружение еще двух блоков АР-1000, поскольку принципиальное отличие только одно — там вагоны с корпусами реакторов под откосы не валились. Одновременно, напомним, еще 4 блока с АР-1000 возводились и возводятся в Китае, потому проблемы, описанные в этой статье, предлагаем умножить на 4.

Так как, каким таким образом Westinghouse разорился только в этом году?.. Компания была несоосна взятым на себя обязательствам, итог мы видим: компания сильно накренилась и перекосилась вбок.

Удастся ли ее поднять и поставить на рельсы, сможет ли она после этого продолжить свое движение — покажет ближайшее время.