Когда националы голосят, что русские здесь без году неделя, что они должны уезжать на историческую родину, всегда вспоминаю купеческие фамилии, обосновавшиеся здесь с далеких времен. В старинных адресных книгах — десятки имен: Алихановы, Алипьевы, Бочаговы, Воробьевы, Вялошевы, Глинка, Гусевы, Долговы, Долбежневы, Евликовы, Камкины, Климовы, Ковалевы, Кузубовы, Кулибовы, Максимовы, Назаровы, Нестеровы, Окуневы, Осиповы, Поповы, Потаповы, Фадеевы, Фирсовы, Шишкины...
 

В русских руках в столице Лифляндии испокон веку были такие сферы, как торговля лесом, льном, зерном, солью, мукой, растительными и минеральными маслами, железом. В конце XIX столетия из среды купцов появляются первые фабриканты и промышленники.

Среди самых известных были Кузнецовы, чья фарфоро—фаянсовая фабрика снабжала продукцией и зарубежные рынки. Находилась фабрика в Дрейлингсбуше, в Московском форштадте. В начале прошлого века фабрика эта была одной из крупнейших на Москачке: там трудилось около 3 тысяч человек. Кузнецовский фарфор отправляли в Голландию, Англию, Германию. Удалось ему вытеснить конкурентов из восточных рынков, где знали толк в посуде, — Персии, Турции, Афганистана.

В 1902 году «Товариществу производства фарфоровых и фаянсовых изделий Кузнецова» было пожаловано звание поставщика Двора Его Императорского величества.

Собственные предприятия были и у других известных рижских купцов. У Гусевых — табачная фабрика, у Долговых — кожевенный завод, у Кузубовых — производство консервов, у Нестеровых — кирпичное производство, у Климовых — маслобойный завод, у Курочкиных — мукомольное производство, у Осиповых — текстильное, у Богдановых — цементно—гипсовое.

Помимо лесной, зерновой, льняной отрасли в руках рижского русского купечества была вся местная бакалейная и «колониальная» торговля. В колониальных лавках торговали экспортным провиантом: специями, чаем, кофе, табачком, винами. Владельцами самых известных колониальных магазинов были Бобровы, а еще Ремневы, Фирсовы, Камкины, Ребинины…

Фирма «В. С. Алиханов» была знаменита кожей и кожаными изделиями. Ее глава, Василий Семенович Алиханов, еще в 1840—е стал одним из первых частных владельцев большого участка в Бильдерлингсгофе, нынешних Булдури. Построил там первую русскую дачу. Подавляющее число остальных дач принадлежала балтийским немцам.



Как и большинство русских купцов, Алиханов жертвовал на благотворительность, храмам: Эдинбургскому (нынешние Дзинтари, там стоял великолепный деревянный православный храм), Кемерскому, Лемзальскому (ныне Лимбажи).

Сегодня в Риге рыболовных и охотничьих магазинов — не перечесть. Тогда это был эксклюзив, принадлежавший фирме «И. И. Антипов». В его магазинах можно было купить сети, мережи, удилища, охотничьи ружья.

Купцы Воробьевы изготавливали и торговали пробочными изделиями. Максимовы — бронзой, зеркалами, рамами, письменными принадлежностями, альбомами. Тупиковы — икоркой и балыком. Закупались у них, а отведать вкусности можно было в трактире на Московском форштадте — у Тарасова, на улице Ильинской (ныне Элияс). Уже после революции — в 1920—1930—е — покушать рыбную селяночку к Тарасову приезжал сам Федор Иванович Шаляпин.

Завсегдатаями были журналисты местных русских газет. После селяночки и водочки гости шли в бильярдную — тут же в трактире. Обстановка была демократичная: журналисты не брезговали играть с мастеровыми и извозчиками.

Лен, пенька были в руках Ивана Климова. Его однофамильцам — купцам 1—й гильдии Сергею и Михаилу Климовым — принадлежали маслобойни, а также магазины по торговле минеральными маслами.

Фирма Осипова специализировалась на ткацком производстве, обивочных тканях. Можно было купить у них и готовую одежду.

Иван Гусев, которому, как мы писали, принадлежала табачная фабрика, был не только успешным фабрикантом, но и известным благотворителем. Строительство Свято—Троицкой Задвинской церкви осуществлено при его активном участии, жертвовал он и на строительство храма в Кемери. В истории города остались и пять сыновей предпринимателя. Были среди них заседатель Городского Художественного музея, попечители сиротского суда, богадельни.

Младший сын фабриканта — Григорий Иванович Гусев — пошел по финансовой части: стал директором банка. Во время Первой мировой войны он откупал рижские колокола, чтобы их не отвозили в эвакуацию. За медь платил золотом. Поступил дальновидно: то, что увезли, потерялось на бескрайних просторах России, что осталось — большей частью удалось сберечь. Не случайно еще до начала войны младший Гусев был отмечен государственной наградой — золотой медалью «За усердие».


Кузубовы

У купцов Камкиных была своя ниша — соль. Им принадлежали солевая мельница и лавки, в которых продавали нужный всякому продукт. Камкины были людьми уважаемыми в русской общине. В ноябре 1888 года глава семейства Ефим Андреевич Камкин стал старостой Кафедрального собора и был на этом посту 18 лет. После смерти на эту должность был выбран его сын — Федор Ефимович.

Была когда—то в Риге и улица в честь русских купцов — братьев Поповых. Улицей Попова тогда называлась нынешняя Висвалжа…

Фирма «Братья Поповы» вела родословную еще с 1788 года. Торговала она, как тогда было принято говорить, «железными товарами» — металлическими изделиями, а в начале XX столетия и табачком. Была в Риге и своя табачная фабрика. Поповых знали не только в Лифляндии, но и в Москве — там они тоже держали торговлю. Во время Первой мировой табачное производство полностью переезжает в Первопрестольную, но через несколько лет становится собственностью большевиков. Поповы ставят крест на России и окончательно переселяются в Ригу.

Табачное производство так и не возобновилось, зато «дела железные» шли в гору. Оптовые склады и магазины Поповых в 1930—е находились не только на Висвалжа, но и на соседней улице Юморас (сегодня Бирзниека—Упиша), а также на Гоголя. Как и полагалось уважаемым фирмам, был свой магазин и в центре — на Грециниеку, 35. Он находился примерно на том месте, где сейчас памятник Латышским стрелкам. В июне 1941—го вся эта часть улицы была разрушена немецкими снарядами. Жили Поповы, конечно же, на улице, названной в свою честь, в собственном доме.



Справочник «Латвияс Република 10 паставешанос гадос», вышедший в 1928 году, с гордостью сообщал, что это одна из немногих компаний, которая сумела нарастить объемы производства по сравнению с царским периодом. В 1928 году оборот Поповых составлял 4 миллиона латов, работало у них свыше 130 человек.

Еще с 1870—х годов Поповы стали на лето выезжать на Рижское взморье — в Майори. На Янов день почитали за правило обходить окрестные крестьянские семьи. Взрослых угощали снедью, напитками, табачком, детям дарили сладости, игрушки. В 1930—е Поповы вместе с другими известными русскими фабрикантами — Антиповыми, Кузнецовыми, Камариными, Камкиными — стали попечителями детской колонии для малоимущих, которая летом открывалась в Яундубулты.

След известной фирмы обрывается в 1940—м. Скорее всего, после прихода большевиков они переехали в Германию — один из братьев был женат на обрусевшей немке Пиранг. Ее отец до революции был издателем крупнейшей русской газеты края — «Рижский вестник». Из архивных документов точно известно, что в 1940—м Пиранги покинули Латвию.

…Сотни русских купеческих фамилий… Так чьи, спрашивается, корни в Риге с далеких времен?
 

---

---