11 мая 1960 года на одной из улиц аргентинского города Буэнос-Айрес произошло похищение. Когда респектабельный пожилой господин подошел к автобусной остановке, его остановил кряжистый мужчина. Несмотря на жару, руки незнакомца были в перчатках. «Одну минуточку, сэр». Спустя полминуты обездвиженный пожилой господин был уже в машине. Десять дней спустя его нелегально вывезли в Израиль. Похищенным оказался бывший начальник «еврейского» отдела гестапо Адольф Эйхман, похитителем — офицер «Моссада» Цви Мальхин. Перед похищением израильтянин надел перчатки не потому, что боялся оставить отпечатки, а из-за того, что ему было физически неприятно прикасаться к Эйхману. Большая часть семьи Мальхина была убита нацистами в Польше¹.

Организованное «Моссадом» похищение Эйхмана — самый громкий пример охоты за нацистскими преступниками. Однако мало кто знает, что аналогичные операции проводили и советские органы госбезопасности. Многое до сих пор остается под грифом «совершенно секретно», но имя одного советского «охотника за нацистами» мы знаем точно.

Летом 1945 года подполковник госбезопасности Александр Славин возглавил оперативную группу НКГБ Литовской ССР, направленную в Берлин для розыска и задержания военных преступников. Как и у Цви Мальхина, у Славина были дополнительные мотивы для охоты за нацистскими преступниками. Он был евреем, родившимся и выросшим в Каунасе²; многих его знакомых и родных уничтожили нацисты и их литовские пособники. Профессионализм, удача и жажда мести позволили Славину добиться многого.

 
Приказано — разыскать!

В первых числах мая 1945 года в кабинете главы литовской компартии Антанаса Снечкуса состоялось рабочее совещание. Присутствовавших было всего четверо: сам Снечкус, уполномоченный НКВД СССР по Литве генерал-лейтенант Иван Ткаченко, нарком госбезопасности Литвы генерал-майор Александр Гузявичюс и только что вернувшийся с фронта подполковник госбезопасности Александр Славин.

Среди собравшихся Славин был самым молодым — ему исполнилось всего лишь 29 лет. Сын богатого еврейского коммерсанта, Славин получил нехарактерное для чекиста университетское образование, владел русским, литовским, немецким, английским и французским языками.

Однако для Снечкуса и Гузявичюса он не был чужим. Все трое были коммунистами; их сплачивала многолетняя совместная подпольная деятельность во времена диктатуры Сметоны. Когда в июне 1940 года под давлением Москвы в Литве было создано просоветское Народное правительство и глава литовской компартии Снечкус с тюремных нар на краткое время пересел в кресло начальника Департамента государственной безопасности МВД Литвы, он сделал Славина начальником своего секретариата³. Гузявичюс же получил должность повыше — он стал заместителем министра внутренних дел. После присоединения Литвы к СССР осенью 1940 года Гузявичюс возглавил республиканский НКВД⁴, а Славин в должности начальника отделения приступил к работе в контрразведывательном отделе наркомата⁵.

Нельзя сказать, что первые шаги Славина на контрразведывательном поприще были удачными, скорее наоборот⁶; однако к 1945 году он, безусловно, набрался опыта. 4 мая 1945 г. в НКГБ Литовской ССР был создан разведывательный отдел, в котором Славин стал заместителем начальника и начальником первого отделения⁷.

На совещании в кабинете Снечкуса Славину объявили, что он назначается начальником оперативной группы по поимке военных преступников, ответственных за злодеяния, совершенные во время фашистской оккупации Литвы. Первым в списке разыскиваемых значился руководитель коллаборационистской «гражданской администрации» генерал Пятрас Кубилюнас, литовец по национальности. Вторым — немец, военный комендант Литвы генерал-майор Эмиль Юст. Преступников должен был ждать открытый судебный процесс в Вильнюсе⁸.

Нужно было спешить: разыскиваемые могли перебраться из советской зоны оккупации Германии в английскую или американскую, откуда достать их представлялось чрезвычайно сложным. Уже утром следующего дня Славин вместе с тремя сотрудниками своего отдела, шофером и радистом выехал в Берлин⁹.





Велосипед вывел на след

Никакими оперативными данными о местонахождении разыскиваемых лиц Славин не обладал, а потому начать решил с разработки размещавшегося в Берлине «Союза литовцев». Переодевшись в гражданское, он вместе с одним из своих оперативников заявился в используемую «Союзом» квартиру и представился ее хозяйкам «беглецом из Вильнюса». Доверие хозяек было завоевано быстро; после этого оставалось лишь внимательно смотреть по сторонам и ждать. Ждать пришлось долго — до начала июня.

«Однажды, войдя в прихожую, мы увидели у стены мужской велосипед, — вспоминал Славин. — Осторожно попытались выяснить имя и фамилию владельца велосипеда, но в ответ услышали только, что его зовут Антанас. Сопоставив все известные нам данные, мы пришли к заключению, что владельцем велосипеда является не кто иной, как сам Валюкенас — один из основателей «Фронта литовских активистов», ближайший помощник Казиса Шкирпы»¹⁰.

«Фронтом литовских активистов» называлась курировавшаяся германскими спецслужбами разветвленная подпольная организация, после нападения Германии на СССР организовавшая антисоветское восстание¹¹. Хотя «Фронт» был распущен в том же 1941 году, его бывшие руководители оставались заметными фигурами и могли обладать ценной информацией.

Поскольку группа Славина безрезультатно провела в Берлине уже месяц, изящных оперативных комбинаций разыгрывать не стали. Хозяек квартиры задержали и допросили. Те признались, что хозяин велосипеда — действительно Валюкенас, и назвали адреса квартир, в которых он мог появиться. На квартирах имеющимися силами (привлекать кого-то со стороны не хватало времени) были организованы засады, в одну из которых и попался разыскиваемый. Произошло это 9 июня¹².

Поимка Валюкенаса стала переломным моментом в деятельности группы Славина.

Во-первых, от задержанного удалось узнать адрес, по которому проживал генерал Кубилюнас — номер один в списке разыскиваемых преступников¹³.

Во-вторых, Валюкенас дал настолько важную информацию о деятельности антисоветских литовских организаций, в том числе о «Верховном комитете освобождения Литвы» (ВКОЛ)¹⁴, что ее доложили в Москву, наркому внутренних дел Л.П.Берии, а затем — И.В.Сталину.

Руководство НКГБ Литвы воспользовалось этим, чтобы формально легализовать группу Славина; в результате в направленной Сталину докладной Берии от 7 июля 1945 г. появился примечательный пассаж: «Для ареста литовских националистов, скрывающихся на территории Германии, оккупированной советскими войсками, а также по внедрению нашей агентуры в «Верховный комитет освобождения Литвы», в Германию и Австрию направляется опергруппа НКГБ Литовской ССР»¹⁵.

Примечательно здесь то, что, во-первых, опергруппа Славина не «направлялась» в Германию, а уже действовала там более двух месяцев. Во-вторых, Кубилюнас скрывался в окрестностях города Любека, располагавшегося не в советской, а в английской зоне оккупации¹⁶ и, следовательно, арестовывать его опергруппа Славина не имела ни прав, ни возможности.
 


1941 г. Эсэсовский генерал Йост и его помощник литовский генерал Пятрас Кубилюнас обходят строй литовских коллаборационистов. Литва.



Забытый агент оказался козырем

Когда Славин вернулся в столицу Советской Литвы с этой неприятной новостью, он не собирался останавливаться — также, как и его непосредственные руководители. Устроив небольшой мозговой штурм, Снечкус, Ткаченко и Гузявичюс решили все-таки продолжить работу по поимке генерала Кубилюнаса — тем более что в руках у чекистов имелся отличный козырь.

Дело в том, что после присоединения Литвы к СССР НКВД уже арестовывал Кубилюнаса, известного своими фашистскими взглядами. В июне 1941 г., когда генерал сидел в тюрьме НКВД в Каунасе, к нему в камеру подсадили агента — Виктора Эйдукайтиса (в своих воспоминаниях Славин называл его «Валентинас»¹⁷; его настоящим агентурным псевдонимом был «Седьмой»¹⁸).

В скором времени началась война, Каунас был оставлен советскими войсками, заключенные местной тюрьмы оказались освобождены боевиками «Фронта литовских активистов». Кубилюнас стал руководителем коллаборационистской «гражданской администрации», а его бывший сокамерник Эйдукайтис, воспользовавшись возможностью, устроился работать переводчиком в гестапо. Три долгих года, не имея никакой связи, он собирал информацию об агентуре германских спецслужб, спасал тех арестованных, кого мог, — и ждал возвращения Красной армии.

Ждал — и дождался.

«После освобождения гор. Каунаса от немецко-фашистских захватчиков в 1944 году «Седьмой» явился с повинной в органы НКГБ и дал развернутые показания о своей работе в СД, назвав известных ему агентов, официальных сотрудников этого органа и других лиц, сотрудничавших с немцами... В феврале 1945 года был завербован в агентурную сеть и с первых же дней сотрудничества с нашими органами проявил себя как способный и смелый агент»¹⁹.

Таким образом, у НКГБ Литвы был агент, которого Кубилюнас знал лично и которому мог поверить — ведь тот сидел с ним в одной камере, а потом работал в гестапо. Это открывало большие оперативные возможности. Был подготовлен план поимки Кубилюнаса (судя по всему, не содержавший упоминаний о том, что генерал проживает в английской зоне оккупации). План подписали Ткаченко и Гузявичюс; более того, они умудрились получить подпись «Согласовано» от первого заместителя наркома госбезопасности СССР Богдана Кобулова, находившегося в то время в Клайпеде.

Напутствуя Славина, Кобулов сказал: «Действуйте по обстоятельствам. Без плана... Привезите преступника и отдайте его в руки правосудия. Выполните задание — наградим орденом Красного Знамени. Не выполните — ничего не скажем. Главное — не наделайте шума. Вы поняли, что я имею в виду?.. Лаврентию Павловичу я об операции доложу»²⁰.

В общем, Славину дали неофициальный карт-бланш на похищение Кубилюнаса из английской оккупационной зоны. Неизвестно, доложил ли Кобулов об этой операции Берии, но, судя по цитировавшейся выше докладной записки Сталину, главу государства о готовящейся акции уведомлять не стали.


Генерал клюнул на золото

Выведенный в британскую зону оккупации агент «Седьмой» вскоре определил место проживания Кубилюнаса — маленький городок около Любека. Агент наладил с генералом личный контакт.

Славин вместе с одним из своих оперативников также обосновался неподалеку от Любека — в лагере бывших советских военнопленных, ждавших репатриации в СССР. Там он завербовал нескольких офицеров, дабы увеличить свою группу и иметь возможность связываться с «Седьмым» не лично, а через агентуру. Он также установил связи с неким служившим в германской полиции коммунистом и одним британским офицером, согласившимся помочь с поимкой ответственного за убийства евреев военного преступника.

Вскоре был разработан план похищения. Британский офицер в сопровождении немецкого полицейского должен был задержать Кубилюнаса и потом передать его в условленном месте в руки завербованных Славиным советских офицеров. После этого генерала следовало тайно вывезти из британской зоны оккупации в советскую²¹.

Однако руководство Славина не желало рисковать. Если бы советских офицеров задержали на контрольно-пропускном пункте с похищенным генералом в багажнике автомобиля, это могло повлечь международный скандал. Израиль в 1960 г. к такому скандалу был готов, СССР в 1945-м — нет. Следовательно, Кубилюнаса нужно было выманить на советскую территорию и арестовать уже там. Но как это сделать?

Славину опять помогла удача. Во время одной из встреч с агентом «Седьмым» Кубилюнас сообщил ему, что, покидая Каунас в 1944 г., не смог забрать с собой хранившиеся в тайнике ценности: золото и бриллианты. Если Эйдукайтис брался добраться до тайника, генерал готов поделиться с ним добычей.

Дальнейшее оказалось делом техники. Эйдукайтис уехал в Литву; вернувшись, он сообщил, что привез хранившиеся в тайнике сокровища. Генерала поманили призраком добытого из Каунаса золота. На месте встречи в советской зоне оккупации его ждали оперативники Славина²².

Не теряя времени, Славин допросил Кубилюнаса — и узнал много полезного. В частности, генерал сообщил, что бывший военный комендант Литвы Эмиль Юст — номер второй в розыскном списке — изменил фамилию и скрывается в одном из лагерей для немецких военнопленных в советской зоне оккупации. Славин задействовал для поиска органы ГУКР «Смерш» и вскоре уже беседовал с разыскиваемым²³.

Успех советского охотника за нацистами был несомненен.

 

Славин (справа) с сотрудником своей группы. Первоначально они планировали вывезти Кубилюнаса в багажнике автомобиля.


 
Выговор вместо ордена

Сообщения о благополучном похищении генерала Кубилюнаса ушли в Вильнюс, а оттуда в Москву. И если в Вильнюсе радовались удаче Славина и думали о публичном процессе над захваченными военными преступниками, то в Москве радовались только на Лубянке. Политбюро было неприятно поражено произошедшим. Конечно, похищение прошло удачно — но если Кубилюнаса публично судить, то неизбежно произойдет международный скандал!

Реакция была быстрой. Славину объявили выговор за «беспринципный допрос военного преступника»²⁴; самого Кубилюнаса быстро вывезли в Москву.

Год спустя в обстановке строгой секретности он был приговорен к смертной казни — однако даже после расстрела факт его ареста тщательно скрывался. В розыскном деле МГБ Литовской ССР на генерала Повиласа Плехавичюса — еще одного сотрудничавшего с нацистами литовского коллаборациониста — сохранилась выписка из протокола допроса Кубилюнаса. Однако имя генерала заменено названием его розыскного дела — «Микадо»²⁵.

Только в 1978 г. история похищения Кубилюнаса была предана гласности — в написанной Славиным под псевдонимом статье в вильнюсской газете «Тиеса»²⁶. Славин к тому времени давно ушел из органов госбезопасности.

Публичный процесс над литовскими коллаборационистами в Литве так и не состоялся.


 

Примечания

1. Malkin P., Stein H. Eichmann in My Hands: A Compelling First-Person Account by the Israela Agent Who Captured Hitler s Chief Executioner. Boston, 1990.
2. Краткую биографию Славина см.: Особый архив Литвы (далее — LYA). Ф. К-35. Оп. 2. Д. 844. Л. 4.
3. Накануне Холокоста. Фронт литовских активистов и советские репрессии в Литве, 1940 — 1941 гг. Сборник документов / Сост. А. Р. Дюков. М., 2012. С. 30-31.
4. Там же. С. 35.
5. LYA. Ф. К-35. Оп. 2. Д. 844. Л. 4.
6. В начале 1941 г. Славин безуспешно пытался завербовать сотрудника германских разведорганов Космана (LYA. Ф. К-1. Оп. 45. Д. 113. Л. 180); несколько месяцев спустя, он сам попал в ловушку абвера, поверив в информацию, передававшуюся ему коммерсантом Клаусом (Славинас А. Гибель Помпеи. Записки очевидца. Тель-Авив, 1997. С. 195-205; Мадер Ю. Абвер: щит и меч Третьего рейха. Ростов-на-Дону, 1999. С. 164).
7. LYA. Ф. К-35. Оп. 2. Д. 844. Л. 1, 4-5.
8. Славинас А. Гибель Помпеи. С. 351-352.
9. Там же. С. 353.
10. Там же. С. 354.
11. Подробно см.: Накануне Холокоста. С. 18-24.
12. ГАРФ. Ф. Р-9401. Оп. 2. Д. 97. Л. 266-267.
13. Славинас А. Гибель Помпеи. С. 357.
14. О деятельности ВКОЛ с точки зрения советских спецслужб см.: Литовские, латышские и эстонские буржуазные националисты. М., 1961. С. 32-33.
15. ГАРФ. Ф. Р-9401. Оп. 2. Д. 97. Л. 268.
16. Славинас А. Гибель Помпеи. С. 369.
17. Там же. С. 215 — 217.
18. Eidukaitis — Budrys Viktoras, s. Jono. URL: http://www.kgbveikla.lt/lt/agentu-sarasas/agent/560/eidukaitis-budrys-viktoras-s-jono (дата обращения — 10.11.2015).
19. LYA. Ф. К-35. Оп. 2. Д. 844. Л. 7.
20. Славинас А. Гибель Помпеи. С. 367.
21. Там же. С. 377.
22. Там же. С. 378 — 392.
23. Там же. С. 424 — 425.
24. Там же. С. 412.
25. LYA. Ф. К-1. Оп. 45. Д. 1786. Л. 22 — 23. О названии розыскного дела П. Кубилюнаса см.: LYA. Ф. К-35. Оп. 2. Д. 824. Л. 360об.
26. Славинас А. Гибель Помпеи. С. 415 — 416.