« Если крикнет рать святая: «Кинь ты Русь, живи в раю!»,

 Я скажу: «Не надо рая, дайте родину мою».

Сергей Есенин

У поэтов душа мятущаяся.

В другом состоянии она и не может пребывать, поскольку поэзия — квинтэссенция душевных переживаний,  облекаемых в строгую формулу рифмы. Не попал в ее ритм — не поэт.

Предвидеть  настрой поэта почти невозможно.  Его особого строения душа пребывает где-то там, а тело сидит напротив и пьет с тобой водку.

У каждого профессионального поэта — свой почерк, не потому ли они менее самокритичны, чем другие творческие люди. Им кажется, что их масштабы  —  вселенная. Между тем, в обыденной жизни  большинство поэтов — люди простодушные и доверчивые, потому и ранимы, потому и обидчивы.

Случается в жизни пора, когда чуть ли не каждый начитанный юноша  начинает ощущать силу поэтического слова и старается с его помощью преодолеть свою робость и написать амурные строки для сердца приглянувшейся девицы.

Такое пережили многие,  но далеко не все посвятили себя  невообразимому мучению — поэзии.

Профессиональные поэты, большей частью, публика пьющая и гулящая, потому их дела идут с переменным успехом, и лишь у единиц что-то получается.  

Прав был Маяковский, когда писал:

«Поэзия — та же добыча радия.
В грамм добыча, в годы труды.
Изводишь единого слова ради
Тысячи тонн словесной руды».

В большой массе способных людей, упорно фильтрующих словесную руду, бриллиантами сверкают те, у кого стихи отменного качества бьют ключом, и тогда баловень судьбы, сталкивается лишь с одной проблемой, как найти форточку, чтобы положить рой в голове на бумагу.

Именно к такой редкой когорте относился Сергей Есенин,  125-летие которого отмечалось 3 октября 2020 високосного года.

Замечательный русский писатель Алексей Толстой писал:

«Фамилия Есенин — русская — коренная. В ней звучат языческие корни — овсень, таусень, осень, ясень — связанные с плодородием, с дарами земли, с осенними праздниками».

Да и как иначе? Ведь в селе Константиново Рязанской губернии  действительно жили настоящие русаки —  крепыши  с соломенными кудрями и курносым носом. Сергей Есенин был из их числа.

Нет смысла подробно рассказывать о детстве и юности самородка, родители которого порознь уехали на заработки и с двухлетнего возраста отдали сына на попечение деда-старообрядца по материнской линии.  Дедова семья по сути дела и вырастила будущего поэта.

Трое взрослых, не женатых сыновей хозяев стали первыми воспитателями Сергея, о которых он писал:

«Мои дяди научили меня верховой езде и плаванию, один из них … даже использовал меня в качестве гончей, когда выходил на пруды охотиться на уток».

Не исключено, что со временем их опыт был позаимствован Есениным и по части водочки.

Со временем жизнь родителей после разлуки вновь сложилась, и Сергей на школьных каникулах стал чаще приезжать в родительский  дом, частенько заглядывая к местному священнику, у которого была внушительная библиотека.

Родня заметила тягу мальчика к литературе и настояла, чтобы он выучился на учителя, и Сергею  пришлось закончить еще и двухгодичную учительскую школу. 

В школьные годы Есенин написал  три десятка стихотворений и под заглавием «Больные думы» попытался в 1912 году опубликовать их в Рязани, но безуспешно.

Встал вопрос, что делать дальше.

Вопреки расхожим мнениям будущий знаменитый поэт появился в Питере не сразу, а прошел  хорошую обкатку в Москве, почти три года проработав помощником корректора в типографии известного издателя Сытина. Доверенная ему работа — свидетельство высокой грамотности юного Сергея.

Есенин был ранним, скороспелым, в том числе и в личной жизни.

Едва достигнув 18-летнего возраста, он женился на сотруднице издательства Сытина Анне Изрядновой, с которой смог прожить только 3 года, получив в награду сына Юрия.

Его потянула в московские революционные круги, потому в течение нескольких месяцев его квартира находилась под наблюдением тайной полиции.

В январе 1914 года в детском журнале «Мирок» вышла первая есенинская публикация — стихотворение  «Береза», далее последовали публикации в небольших журналах.

В декабре 1914 года Есенин уволился с работы и, по словам его жены, «посвятил себя поэзии, постоянно писал». Примерно в это же время он стал членом литературно-музыкального кружка Сурикова.

За время пребывания в Москве он завел полезные связи в литературных кругах, полтора года изучал историю и филологию в  народном университете имени А. Л. Шанявского, тщательно готовясь к тому, чтобы обеспечить себе успех в литературном  мире Питера.  

Своему  другу,  поэту Анатолию Мариенгофу, он вполне откровенно говорил:

— Так, с бухты-барахты, не след идти в русскую литературу. Искусную надо вести игру и тончайшую политику.

В марте 1915 года Есенин перебирается в Санкт-Петербург и на второй день по приезду появляется не у кого-нибудь, а у самого Александра Блока.

Изумленный Блок выслушал Есенина и подставил плечо, назвав  «жемчужиной крестьянского поэта», а его стихи — «свежими, чистыми и звучными». Именно он ввел молодого автора в столичные литературные круги, познакомив со многими известными поэтами того времени, в том числе Андреем Белым.

Позднее, в автобиографии 1925 года Есенин написал, что Белый дал ему смысл формы, а Блок и Клюев научили его лиризму.

Клюев познакомил Есенина с издателем Аверьяновым, который в начале 1916 года выпустил  сборник стихов «Радуница».

А Есенин шалил. В присутственных местах он первое время  появлялся в деревенском одеянии, но «в своем творчестве  был настолько искренен и достоверен, что ему не потребовалось многих усилий, чтобы с лету получить признание среди многочисленных талантов, рожденным революционным временем».

Как позднее отмечал крупнейший поэт русской эмиграции Георгий Иванов: «Наивность, доверчивость, какая-то детская нежность уживались в Есенине рядом с озорством, близким к хулиганству, самомнением, недалеким от наглости. В этих противоречиях было какое-то особое очарование. И Есенина любили. Есенину прощали многое, что не простили бы другому. Есенина баловали, особенно в … литературных кругах».

Однако публичная удаль поэта — лишь ширма, за которой пряталась творческая цель, имевшая странную интерпретацию:  

Розу белую с черною жабой
Я хотел на земле повенчать.

Глубину творчества Есенина очень точно подметил выдающийся поэт Борис Пастернак:

«Есенин — самый популярный, в прямом смысле — народный и при этом совсем не общедоступный поэт.

Его поэтика, при кажущейся простоте и прозрачности, причудлива и удивительна.  

Явившись из деревенской глуши, он… поднялся по парадной лестнице Петербургского Дома Искусств в деревенских валенках и лазоревой косоворотке, не конфузясь неприглядной «одевы», уверенно и спокойно — как власть имеющий, как полномочный посол Всея Руси».

В 1915 году Есенин становится одним из основателей литературной группы «Краса» и публикует многочисленные стихи в столичных журналах, включая «Русскую мысль».

Он знакомится с литературными мэтрами — Максимом Горьким, Владимиром Маяковским, Николем Гумилевым и Анной Ахматовой.

Уже к концу года Есенин стал звездой петербургских литературных кругов и салонов.

«Город с радостью воспринял его, как гурманские запасы клубники зимой», — писал Максим Горький.

Образ жизни и наклонности к употреблению спиртного не смогли не сказаться на репутации дарования.

Ощущалось его некоторое манерное сходство с Распутиным, но старец был авторитарен и позиционировал себя провидцем, а Есенин был молод и наделен удивительной способностью душистым поэтическим словом покорять сердца.

Как и Распутин, Есенин буянил, устраивал попойки и дебоши, но как не прислушаться к словам друга и популярнейшего поэта того времени Андрея Белого: 

«Еще до революции, в 1916 году, меня поразила одна его черта, которая потом проходила сквозь все воспоминания и все разговоры. Это — необычайная доброта, необычайная мягкость, необычайная  чуткость и повышенная деликатность… Таким я видел его в 1916 году, таким я с ним встретился в 18—19-х годах, таким, заболевшим, я видел его в 1921 году, и таким был наш последний разговор до его трагической кончины».

В определенном смысле временным спасением от загульной жизни стала для Есенина  армия и расставание с первой женой.

С марта 1916 года он по призыву проходил службу на медицинском поезде в Царском Селе, а 22 июля выступил на  концерте, где присутствовала попечительница поезда, императрица Александра Федоровна с дочерями.