Предлагаем вниманию читателей выдержки и основные выводы из весьма интересного, на наш взгляд, аналитического доклада, подготовленного международной группой экспертов об основных направлениях и целях деятельности НКО стран-соседей Республики Беларуси, являющихся членами Европейского союза. Выводы относительно этих целей и обоснованности мнения экспертов оставляем на самостоятельный суд читателей.
 
Председатель.BY

 
 
Авторы:

Андрей Стариков, эксперт Института европейских исследований (Латвия)
Александр Носович, обозреватель аналитического портала RuBaltic.Ru (Россия)
Петр Петровский, директор консервативного центра «Номос» (Республика Беларусь)


 
Несмотря на кажущуюся предсказуемость предстоящих в октябре президентских выборов в Республике Беларусь (РБ), данная избирательная кампания — серьезный экзамен для общественно-политической стабильности в стране.
 
Подготовка к предстоящему 11 октября голосованию развернулась на фоне нарастающих социально-экономических проблем.

Ситуацию усугубляет геополитический контекст. В условиях кризиса отношений между Западом и Россией Минск старается конвертировать свою нейтральную позицию в развитие экономических связей на западном направлении. Однако евроатлантическое политическое сообщество не намерено воспринимать Республику Беларусь как равного партнера, увязывая оживление хозяйственных отношений на этом направлении с дальнейшими политическими шагами Минска навстречу ЕС.

Такое отношение Евросоюза к своему восточному приграничью — объективное проявление того факта, что «Большая Европа» оказалась несостоятельной концепцией теоретиков-идеалистов 1980-1990-х гг. «Пути Европы и России расходятся всерьез и надолго — не на месяцы и даже не на годы, но, вероятно, на десятилетия вперед.

Этот континентальный раскол, расхождение двух европейских геополитических плит будет оказывать огромное и долговременное влияние — как на Европу, так и на мир в целом. Возвращения к ситуации осени 2013 года уже не будет, даже если обстановку на Украине и вокруг нее удастся каким-то чудом нормализовать.

Происходящие на наших глазах перемены носят не только радикальный, но и необратимый характер, ставя крест на одних политических проектах и открывая возможности для других», — констатировал бывший министр иностранных дел РФ (1998-2004 гг.), президент Российского совета по международным делам Игорь Иванов, выступая в сентябре 2015 г. в Латвии на Балтийском форуме.

Соответственно втягивая Минск в «геополитические игры», как некогда Украину, западные страны, прежде всего, отводят Республике Беларусь геополитическую роль приграничного форпоста евроатлантического пространства и экономическую функцию периферии, потребляющей дешевую европейскую продукцию.
 

Идея прозападной трансформации внешней политики Минска поддерживается не только внешними игроками, но и общественно-политическими кругами в самой Белоруссии, ориентированными на евроинтеграцию страны.

Привязка экономики к политическим шагам не случайна: активизация европейского вектора внешней политики Минска в кругу апологетов евроинтеграции воспринимается не столько в рамках прагматических национальных интересов, сколько в контексте геополитических конструкций, предполагающих отказ Белоруссии от евразийского выбора стратегического развития.

Основными внешними центрами, поддерживающими подобные настроения в белорусском обществе и экспертно-политической среде, являются Польша и страны Балтии, позиционирующие себя на постсоветском пространстве как «эксперты по успешной евроинтеграции» и образцы постсоветской трансформации.

Сценарий подобного «цивилизационного поворота» постсоветской страны был апробирован ранее на Украине, где «майданное движение» готовилось в том числе при активной поддержке многочисленных западных НКО.

Последствия «стихийности» и «всенародной поддержки» курса на форсированную евроинтеграцию Украины, за которую выступал майдан, красноречиво демонстрирует гражданская война, разгоревшаяся в стране после февральского переворота 2014 г.

 

Цель данного доклада — анализ системы внешнего воздействия на белорусское экспертно-политическое сообщество, присутствие которого стало все более рельефно проявляться после украинского кризиса и в связи с приближением президентских выборов.
 
Предмет исследования — зарубежные НКО в РБ, «белорусские» НКО в Польше и Прибалтике, экспертные внешнеполитические структуры и их работы на тему Белорусси и ЕАЭС, деятельность конкретных прибалтийских политиков и провластных экспертов на белорусском направлении, их связи в Белоруссии.
 
Каким образом Польша и страны Балтии воспринимают восточноевропейский регион в целом и Республику Беларусь в частности? На этот вопрос дается ответ в первой главе. Далее авторы анализируют созданную с помощью поддержки из ЕС и США экспертно-политическую инфраструктуру в РБ для выявления конкретного инструментария, с помощью которого эти страны претворяют в жизнь свои идеологические представления о Белоруссии. Этой проблематике посвящена вторая глава. Иллюстрацией того, как действует данная система «европейской переориентации» Республики Беларусь, является президентская избирательная кампания 2015 г. Поэтому в заключительной, третьей, главе анализируется продвижение идей «демократизации» и «европейского выбора» в Белорусси при помощи этой евроатлантической сети НКО именно накануне выборов главы Белорусии.

Данная работа не претендует на выработку рецептов предотвращения «цветных революций» на постсоветском пространстве — это, скорее, диагностика потенциальных возможностей западных стран по дестабилизации страны в условиях избирательной кампании и первых месяцев после выборов.

 

 
Кризис на Украине изменил международный статус Республики Беларусь. После нескольких лет демонстративного игнорирования официальный Минск возвращается в поле зрения Брюсселя и Вашингтона.

Содержание новой архитектуры отношений с Белоруссией, конструируемой Западом, определяется глобальными целями США и ЕС в Балтийско-Черноморском регионе: демократизация по западному образцу. Активизируются «промоутеры демократии» — Польша и Прибалтийские республики, которые, помимо трансляции американских и европейских политических интересов, имеют и собственные виды на Республику Беларусь.
 
Еще в 2004 году Вашингтон заявлял о намерении добиваться отстранения от власти Лукашенко, президент США Дж. Буш подписал «Акт о демократии в Белоруссии».

Против высшего руководства РБ вводились финансовые и визовые санкции (2006 г.), США закрывали консульский отдел в Минске, ко всем предприятиям концерна «Белнефтехим» применялись торговые ограничения (2008 г.). Однако украинский кризис создает условия для изменения отношений Минска с Вашингтоном и Брюсселем.

После переворота на Украине и включения Киева в западную политическую орбиту значение Белоруссии как элемента стратегии сдерживания России вновь становится актуальным для США. На дипломатическом уровне артикулируется необходимость перезагрузки отношений, США начинают говорить о заинтересованности в отмене санкций. Так, Вашингтон до сих пор фактически оставляет без внимания, что «Беларуськалий» в 2013 г. вышел из состава концерна «Белнефтехим», который находится под американскими санкциями, — в конце 2014 г. Госдепартамент США официально подтвердил, что на компанию не распространяются ограничения.

Кроме того, в сентябре 2015 г. в СМИ появилась информация о возможном смягчении санкций уже со стороны ЕС.
 

«Политический флирт» с официальным Минском происходит главным образом через вопросы экономического сотрудничества.

Белорусские власти начинают использовать расширившийся коридор возможностей в своих интересах: в налаживании отношений с Вашингтоном Минск видит возможность улучшения ситуации в экономике. Так, в 2016 году власти РБ планируют разместить в американских банках евробонды на сумму как минимум 1 млрд долларов США.

Помимо этого, Минск обращается к МВФ с просьбой о предоставлении кредита на сумму 3,5 млрд долларов США. Однако для предоставления финансирования международные кредиторы выдвигают встречное условие форсированной либерализации белорусской экономики в течение 6-18 месяцев.

Проект реформ белорусской экономики от экспертов МВФ предполагает массовую приватизацию и повышение тарифов на жилищно-коммунальные услуги, что неизбежно повысит протестные настроения в белорусском обществе.
 

Помимо глобальных центров силы, имеющих свои интересы в РБ, существуют и игроки, участвующие в «демократизации» Белоруссии на региональном уровне: Польша и страны Прибалтики.
 
Польская доктрина организации геополитического пространства на востоке Европы основывается на исторических шаблонах, отработанных во время существования Первой и Второй Речи Посполитой.

Официальная Варшава, особенно после прихода к власти в республике правоконсерватора А. Дуды, смотрит на Белоруссию как на составной элемент польского геополитического проекта «Междуморье» (Intermarium), впервые обозначенного маршалом и президентом Польши в 1918—1922 гг. Ю.Пилсудским. Этот проект предполагал создание «санитарного кордона» в формате конфедеративного государства, отделяющего Россию от Европы, и являлся своего рода заслоном на пути русско-германской дружбы.

Предлагаемая Пилсудским конфедерация должна была включить в себя Польшу, Украину, Белоруссию, Литву, Латвию, Эстонию, Молдавию, Венгрию, Румынию, Югославию, Чехословакию, потенциально Финляндию и воссоздать многокультурную традицию Речи Посполитой, растянувшись от Черного и Адриатического до Балтийского моря.
 
В 1970-х в среде польской эмиграции появилась т.н. доктрина Гедройца — Мерошевского: ULB (Украина-Литва-Белоруссия), представляющая собой несколько усеченный и переформатированный вариант идеи Пилсудского.
 
Этим республикам отводилась центральная роль в преобразованном проекте. Польше в такой конфигурации доставалась позиция регионального лидера. Таким образом, эта фундаментальная для польской внешней политики концепция предполагает включение в политическую орбиту Варшавы в первую очередь Украины, Белоруссии и Литвы.
 
Сторонником реализации проекта «Междуморье» в XXI веке являлся погибший польский президент Л.Качиньский, который начал возрождать идеи Пилсудского в проекте Балто-Черноморского союза, получившего по инициативе Качиньского более определенное название — Четвертая Речь Посполитая.

 

О приверженности данной доктрине заявил и новоизбранный глава Республики Польши А.Дуда, являющийся продолжателем политической линии Качинского.

«Я обдумываю идею создания партнерского блока государств от Балтийского до Черного и Адриатического морей. Государство сильно тогда, когда его окружают союзники — это также элемент увеличения силы», — сообщил Дуда в интервью Polska Agencja Prasowa.
 
Понимая, что для самостоятельной реализации подобного проекта Варшаве попросту недостает ресурсов, необходимых для ограничения суверенитета упомянутых государств и включения их в сферу своего влияния, польские власти решили занять позицию проводника геоэкономических интересов Брюсселя и геополитических интересов Вашингтона.

При этом Варшава продолжает заниматься активной мобилизацией партнеров, в первую очередь Скандинавских стран и Прибалтики, для поддержки собственных геополитических амбиций.

 

Стратегической целью Польши в регионе продолжает оставаться создание собственной зоны влияния с разной степенью подчинения Варшаве стран — элементов проекта «Междуморье». В качестве инструмента для достижения этой цели Р.Сикорским и была пролоббирована программа «Восточное партнерство»^[1].
 
Одной из главных задач в реализации проекта «Междуморье» является формирование благоприятного образа Польши и ее политики в потенциальных «государствах-вассалах».

Для этого Варшава активно демонизирует Москву, культивирует миф о русском империализме, а также борется с концепцией триединства русского народа (великороссы, малороссы и белорусы).

Для борьбы с этим тезисом Варшава вспоминает времена нахождения Белорусси в границах Речи Посполитой, где после нескольких веков под влиянием византийской культуры белорусы начали «олатиниваться», со временем полностью оказавшись в орбите Европы. Поэтому отличия между белорусами и великороссами для поляков являются цивилизационными отличиями.

«Беларусь становилась в рамках Великого княжества Литовского и бывшей Речи Посполитой — главным образом через свои вестернизированные элиты и политическую систему, частью которой была, — все в большей степени составным элементом Запада», — пишет польский профессор, доктор социологических наук Р.Радзик в статье «Геополитические перспективы Беларуси: взгляд из Польши»^[2].

Выступая в роли демократизатора Белоруссии, Польша вовсе не стремится обеспечить «зависимую от Москвы» республику большей автономией во внешней политике. Речь идет исключительно о смене патрона — замене Москвы на Варшаву — и включении РБ в польский проект «Междуморье».
 

Польша конкурирует за право быть главным драйвером возведения «восточневропейского буфера» с Литвой.

Так, американские планы по сдерживанию намерений Москвы стать региональным гегемоном нашли отражение в проекте бывшего премьер-министра Литвы А.Кубилюса. Этот документ, носящий откровенное название «Стратегия по сдерживанию России», был разработан в 2007 году, в бытность А.Кубилюса премьером правоцентристского правительства во главе с партией «Союз Отечества — Христианские демократы Литвы» (СО-ХДЛ), и обновлен в 2014 г.

 

Согласно концепции сдерживания России, легшей в основу современной литовской внешней политики, основополагающим императивом литовской дипломатии стала формула «чем больше в Европе будет Америки, тем меньше там будет России».

Официальный Вильнюс ставит себе мессианскую задачу — создание вдоль границ с Россией «санитарного кордона» из «демократических» государств, который бы отделил Москву от остальной Европы.

После прихода западноориентированных элит к власти на Украине единственным недостающим элементом в создании такого «антироссийского пояса» становится Республика Беларусь.

И несмотря на то, что СО-ХДЛ не попали в правящую коалицию действующего Сейма, избранного в 2012 году, внешняя политика Литвы остается «закрепленной» за президентом республики Д.Грибаускайте, ставшей неформальным лидером литовских консерваторов^[3].
 
В отношениях с РБ официальный Вильнюс культивирует миф об имперских намерениях Кремля. Проект Евразийского союза становится «страшилкой» и начинает позиционироваться Литвой как «авторитарная альтернатива европейской интеграции» постсоветского пространства. Евроинтеграция демонстрируется как единственный внешнеполитический курс, способный сохранить суверенитет Республики Беларусь.
 
Лукашенко, в свою очередь, позиционируется как фигура несамостоятельная и абсолютно зависящая от Москвы.

Так, например, в бытность министром иностранных дел Литвы (а ныне глава американского «Рейгановского дома» (Ronald Reagan House) в Литве) А.Ажубалис метафорично сравнивал А. Лукашенко с «голубем в голубятне» и утверждал, что Белоруссия уже «потеряла свое небо».

«Я вижу вашего президента как голубя, но сидящего в голубятне. Время от времени ему позволяют летать. А после свист — и он возвращается», — заявил А.Ажубалис в интервью оппозиционному «Радые Свабода»…
 

После украинского кризиса и смены геополитического курса Киева Минск становится актуальной площадкой столкновения разнообразных доктрин и концепций политической организации балтийско-черноморского пространства.

Возобновление внимания к Республике Беларусь заставляет западные центры силы и их помощников в регионе мобилизовать отлаженную инфраструктуру по «демократизации» политической системы РБ и продвижения собственных интересов.
 

Республика Беларусь представляет геополитический интерес как для глобальных держав западного мира (ЕС, США), так и для региональных игроков (Польша, Швеция, страны Балтии).

В этот контур интересов встроены общественно-политические силы Белоруссии, ратующие за евроинтеграционный выбор страны. В республике работают оппозиционные СМИ, НКО, получающие зарубежное финансирование, проамериканские и проевропейские эксперты и политики.

Реализуя цели региональных и глобальных акторов в РБ, эти силы пытаются решать собственные внутриполитические задачи…

 

В итоге обширная сеть «независимых» фондов и экспертных структур Белоруссии, призванная демонстрировать различные точки зрения на развитие страны, «конкуренцию мнений», по факту оказывается финансово замкнутой на довольно узкий перечень «доноров», которые в свою очередь контролируются напрямую из госорганов США и крупнейших стран ЕС.

При этом разнообразие идей, которые продвигаются этими белорусскими НКО, ограничивается лишь вариантами того, каким именно путем произвести смену элиты в Республике Беларусь — конструктивные предложения в рамках эволюционного развития страны в данном случае встречаются, скорее, как исключение из общего правила.

Такая разветвленная сеть прозападных НКО — это одно из необходимых условий (наряду с наличием популярного лидера оппозиции, вовлеченности страны в события международного сообщества и контроль над выборами со стороны зарубежных наблюдателей) для повторения в любой стране «цветной революции» по аналогии с Грузией или Украиной.

Данное обстоятельство западные грантодатели и не пытаются скрывать. К примеру, президент американского национального фонда за демократию Карл Гершман четко определял эти необходимые условия для создания «революционной ситуации» еще в начале 2000-х гг.

Хотя многие из прозападных экспертов и НКО Белоруссии предпочли эмигрировать из страны, они сохраняют определенное влияние на общественно-политическую ситуацию в республике, поэтому данная инфраструктура «демократизации» РБ активно задействована в оказании давления на внутриполитические процессы в стране в контексте президентских выборов 2015 года.

 

Кликните, чтобы посмотреть схему полностью в увеличенном виде

 
Деятельность политических НКО с западным финансированием в Белоруссии носит преимущественно деструктивный, подрывающий стабильность белорусского государства характер.

Основной целью их работы по Белоруссии является создание исключительно негативного образа руководства страны, органов власти и государственных институтов, а также дискредитация участия РБ в «восточных» интеграционных образованиях — прежде всего, Союзном государстве России и Белоруссии и в Евразийском экономическом союзе.

Белоруссия в результате их деятельности предстает исключительно диктатурой, в которой нет демократии и свободных выборов (на этом основании вся белорусская власть провозглашается нелегитимной), практикуются тайные и явные политические репрессии против представителей оппозиции, нарушаются права человека, в тюрьмах содержатся тысячи политзаключенных, отсутствуют свобода слова и независимость СМИ.

 

Следовательно, весь общественно-политический строй Белоруссии в соответствии с такой картиной мира признается преступным и подлежит демонтажу любыми методами — вплоть до насильственного свержения нынешнего режима…

 

Несмотря на доминирующее в западном политико-экспертном и общественном мнении представление о подчиненном положении Белоруссии к России, украинский кризис отчетливо продемонстрировал, что отношения Москвы и Минска куда более свободные и доверительные, нежели партнерство внутри все больше похожего на поздний СССР Европейского союза, где регламентировано даже участие политиков в торжествах 9 мая в Москве, не говоря уже о внешнеполитических позициях стран.

Минск в рамках украинского кризиса стремится занять нейтральную позицию. Но что он получает от Запада в ответ? Активизацию деятельности прозападных НКО, усиление давления со стороны соседних стран-членов НАТО и очередной заход на создание буферной зоны от Балтики до Черного моря.

Цель осталась прежней, лишь немного изменились методы: от вовлечения белорусской элиты в сферу западного влияния и проведения «революции сверху» до поддержки радикальной оппозиции, на которую возлагается ответственность поднять «революцию снизу». Ни о каком равноправном диалоге и речи нет.

Белоруссией занимаются Польша и Прибалтика, и даже они смотрят на Минск сверху вниз — лишь как на средство реализации «геополитических прожектов». К равноправному партнерству в Восточной Европе западные глобальные игроки, очевидно, не привыкли.
 
При этом инструментарий для организации «революции европейского выбора» на данный момент сложился.


Вопреки опять же стереотипам о «последней диктатуре Европы», в Белоруссии и в сопредельных государствах действует разветвленная сеть фондов и экспертных центров, в задачи которых входит конвертация западных финансовых ресурсов в белорусский оппозиционный капитал.

Несмотря на довольно большую разветвленность сети таких структур и разнообразие их интересов, как было продемонстрировано, основные нити ведут к США и ключевым странам ЕС, которые зачастую предпочитают не действовать напрямую, а используют для этого прибалтийские прокладки, исповедующие мессианские идеи привнесения «демократического света» во «тьму» постсоветского пространства, стремящиеся возвести буферную дугу, отделяющую ЕАЭС от ЕС.

В итоге лимитрофные «эксперты по постсоветскому пространству», как пытаются себя позиционировать в ЕС Польша со странами Прибалтики, и апологеты «европейского счастья» внутри самой Республики Беларусь оказываются в большинстве своем не более чем оторванными от реальности активистами, «useful idiots», по идейным или финансовым соображениям обслуживающими интересы государств, которые не раз отказывали Белоруссии в праве на самостоятельную политику и в целом демонстрировали свое отношение к Восточной Европе лишь как к собственной периферии.
 
Наличие этой развитой инфраструктуры по геополитической переориентации Республики Беларусь тем не менее не мешает борцам «с кремлевской агрессией» от белорусского экспертного сообщества вбрасывать в общественное сознание страны парадоксальные идеи о российской природе потенциального белорусского «майдана».

Подобные концепции удобны тем, что позволяют дестабилизировать общественно-политическую обстановку в стране без того имиджевого урона для западных стран, который возник в результате цепочки «цветных революций» на постсоветском пространстве за последнее десятилетие (и особенно после Украины).
 
Однако коридор возможностей использования этой «инфраструктуры геополитического выбора» определяется прежде всего качеством белорусской управленческой элиты, ее способностью и готовностью купировать внешне- и внутриполитические проблемы, на которые опирается идеология евроинтеграции постсоветских стран.

 

В распоряжении Минска есть все инструменты, чтобы не допустить внешнего воздействия для дестабилизации внутриполитической обстановки в Республике Беларусь накануне и после президентских выборов 2015 года.