---

Тектонические изменения существующего миропорядка всё более заметны и отчётливы. На наших глазах происходит его трансформация и возникновение новой планетарной архитектуры. Возвышение Китая, возвращение России, внешняя политика Трампа, формирование Европы двух скоростей — все эти факторы будут определять наше будущее. Каким образом мы можем его помыслить через призму отношений основных игроков в Евразии?
 

---

Старая Европа в поисках себя

Раскол Евроатлантики из теоретического допущения приобретает черты актуальной реальности. «Брексит», снижение американских инвестиций в Европу, пошлины против европейских экспортёров в Америку, требования американского президента увеличить расходы на оборону до 4%, попытки принудить покупать американский сжиженный газ вместо российского, расхождения по сделке с Ираном — далеко не полный перечень американо-европейских противоречий.
 

Они не исчезнут в ближайшее время, и Европейский союз будет вынужден становиться всё более самостоятельным и суверенным в экономике, внешней политике и оборонной сфере. При этом внутри ЕС и на его границах накопилось очень много серьёзных проблем, требующих системного решения.
 

Из самого очевидного — миграционный кризис, угрожающий серьёзным изменением демографического и социального баланса в странах старой Европы. Его первопричина — стратегические просчёты и пренебрежение проблемами безопасности на пограничье союза, позволившие возникнуть горячим точкам и массам беженцев на Ближнем Востоке и в Северной Африке. На горизонте маячит демографический взрыв вместе с всплеском радикализма в Тропической Африке, за которыми неизбежно последуют новые волны штурмующих Европу.
 

Впрочем, и сама Европа не едина. Её разделение на ядро (Германия, Франция, Италия, Бенилюкс) и периферию (Восточная Европа и Балканы) заметно не только по уровню экономического развития. Это разделение имеет политический и идеологический фундамент.
 

В странах Балтии, Польше, Словакии, Венгрии, Румынии, Хорватии сильны евроскептические и националистические настроения, но геополитически многие из них ориентированы не на Брюссель, а на Вашингтон. Особенно это касается Прибалтики, Польши и Румынии, чьи власти видят себя эксклюзивными проводниками американских интересов и антироссийским форпостом.

К этому можно добавить и сделавшую в результате государственного переворота «европейский выбор» Украину, которая стала камнем преткновения между ЕС и Россией.

Украина — такая же потенциальная проблема для Европы, как и Сирия. Деградация и распад этой одной из крупнейших стран, географически принадлежащих Европе, чреваты самыми серьёзными последствиями: от опасности, связанной с украинскими АЭС, до возникновения вооружённого неонацистского интернационала, тесно интегрированного с коррумпированной властью.




Все эти проблемы Европейский союз, — прежде всего старая Европа, — фактически должен решать в одиночку. США сейчас заинтересованы в изыскании средств для собственного развития и концентрации ресурсов внутри себя за счёт других — именно об этом все заявления и действия Дональда Трампа.

Европу принуждают оплатить билет в будущее для Америки. Европейские элиты, если и осознают это в полной мере, пока не способны самостоятельно взять ответственность за свою судьбу. Евроатлантическая солидарность слишком долго довлела над ними, но поведение англосаксонских элит, ставящих во главу угла только собственные интересы и выгоду, просто заставляет искать новые возможности и решения.


Восхождение новой Евразии

Украинский кризис, история с Крымом и все последующие события показали, что Россию не удастся сбросить с шахматной доски мировой политики. Россия вновь становится одним из силовых полюсов Евразии. Часть европейских элит видит в этом угрозу и потому солидаризовалась с позицией США, введя против России санкции, хотя это очевидно противоречит экономическим интересам Европы.
 

Россия избежала изоляции, инициировала создание Евразийского экономического союза, а недостающие ресурсы и технологии успешно находит и привлекает от других крупных держав, прежде всего Китая. На фоне противостояния с Евроатлантикой Россия и Китай формируют новую Евразию как экономическую и военно-политическую реальность.
 

Россия в этой реальности — очень мощная военная держава, обладающая самыми современными видами вооружения. Россия, ЕАЭС в целом — практически неисчерпаемый источник энергоресурсов — как углеводородов, так и ядерного топлива. Китай же в рамках проекта «Один пояс и один путь» с опорой на свои огромные финансовые ресурсы выстраивает континентальную транспортную инфраструктуру, которая должна связать воедино всю Евразию.

Россия в ближайшее время развернёт масштабную программу освоения Арктики, в том числе развития Северного морского пути, а климатические изменения будут этому только способствовать. Китай, безусловно, не останется в стороне, а европейские компании в случае продолжения политики санкционного давления, скорее всего, окажутся за бортом. Кроме того, по мере экономического усиления России, роста импортозамещения они будут выдавливаться и со всего 186-миллионного рынка ЕАЭС.





России удалось решить внутренние проблемы, связанные с терроризмом, сепаратизмом, исламским радикализмом, и сейчас она решает их на дальних подступах — в Сирии. А в рамках Шанхайской организации сотрудничества идёт формирование общеевразийского механизма взаимодействия в сфере безопасности, экономики и политики.

В современной Евразии есть три очевидных суперсилы: Европейский союз, Россия и Китай. Россия в силу цивилизационных, культурных и религиозных причин очень близка Европе, нуждающейся в помощи как минимум в сфере безопасности, особенно на южных границах — там, где Россия уже успешно действует.
 

Для ЕС и старой Европы наступает момент истины: дальше пребывать в положении больного человека Евроатлантики или черпать жизненную силу вместе с новой Евразией. Это вопрос будущего Европы. Ответ на него зависит от стратегической трезвости и дальновидности евробюрократии, а также от национальных элит и населения ключевых стран ЕС, где родилась, развилась и воплотилась наяву сама идея европейского единства.
 

Ключ к Европе

Российская элита в последние три десятилетия не без оснований рассчитывала на союз и взаимопонимание с Европой. Даже ЕАЭС, основанный Россией вместе с Казахстаном и Беларусью, изначально был рассчитан на сопряжение с ЕС и создание единого экономического пространства от Лиссабона до Владивостока.

Двигателем сближения России и Европы чаще всего виделись тесные экономические российско-германские связи, особенно в энергетике. Даже сегодня в условиях новой холодной войны «Северный поток — 2» образует дополнительные экономические скрепы между ними. Но политически Германия для России была и остаётся проблематичной.
 

Во-первых, потому что там очень сильно евроатлантическое лобби, блокирующее политическое сближение Германии и России.

Во-вторых, геополитические интересы этих стран пересекаются и часто сталкиваются в Восточной и Центральной Европе. Ближайший пример — Украина, где Германия сыграла важную роль в формировании европейских иллюзий.

В-третьих, чрезмерное усиление Германии как гегемона в Европе чревато возрождением немецкого милитаризма, а значит, угрозой большой войны.
 

Во Франции меньше евроатлантического снобизма и больше суверенитета, подкреплённого ядерным оружием, а также интереса к континентальному сотрудничеству с Россией. Однако ни де Голль, ни Ширак не сделали его прочным и долгосрочным. Кроме того, интересы Франции и России кардинально разошлись на Ближнем Востоке. Российский расчёт на приход к власти во Франции «Национального фронта» Марин Ле Пен и официальная её поддержка оказались тщетными, и это бросило дополнительную тень на перспективу российско-французского альянса.





Остаётся Италия — третья экономика ЕС после выхода из него Британии. У России и Италии нет пересекающихся геополитических интересов. Италия — четвёртый по значимости внешнеторговый партнёр России и всего ЕАЭС. Италия на 38% зависит от поставок российского газа, в 2017 году она вышла на второе место в Европе по покупке газа среди клиентов «Газпрома» (23,8 млрд долларов).

Это очень важно, но всё же не главное. Главное то, что Италия до сих пор является производителем основных европейских смыслов.

Это римская идея, то есть идеи империи как единого упорядоченного политически и в правовом смысле пространства. Ведь ЕС изначально задумывался как реализация этой идеи. Это Ватикан и центр католического мира, сохраняющего традиционные ценности Запада. Это университет — институт, призванный извлекать и передавать знание, первоначально возникший в Италии и распространившийся оттуда. Это Возрождение — одна из наивысших точек развития европейской культуры. Это капитализм, родившийся в северноитальянских торговых республиках. Это футуризм, фашизм и антифашизм — дети европейского модерна.
 

Италия — это ключ к Европе. При этом Италия остаётся промышленно и технологически развитым государством, в отличие от Греции, являющейся ещё одним первоначалом Европы, но не имеющей уже никакого значительного веса и влияния.
 

Сегодня Италия также находится в авангарде судьбоносных процессов — переформатирования европейского политического ландшафта. Новые итальянские власти намерены первыми поднять вопрос об отмене санкций в отношении России. В Италии возможно понимание необходимости помощи России для защиты южных рубежей Европы. В Италии есть живой интерес к экономическому, культурному и гуманитарному сотрудничеству с новой Евразией.

Понятно, что одного стремления итальянских политиков и общества к сотрудничеству с Россией и Евразийским экономическим союзом мало для того, чтобы это стало императивом общеевропейской политики, но тут Италия может сыграть ключевую интеллектуальную роль. Есть все необходимые предпосылки и возможности для того, чтобы осмысление роли и места, будущего Европы в контексте Большой Евразии началось именно здесь.