Фидель Кастро вечно живой.

Удивительно, как это некоторые легкомысленно отреагировали записями в социальных сетях: «Фидель Кастро умер». А вот и неправда. Это американские президенты живут и умирают, а Фидель Кастро жив и будет жить, как и Владимир Ильич Ленин. Вечно жить.

Великая его заслуга заключается в том, что он, как и Муаммар Каддафи, сумел построить свою утопию.

Каддафи создавал Джамахирию на основе идей, высказанных Кропоткиным, которые предполагали подлинное «народоправство» при отсутствии традиционных институтов государственной власти, неизбежно функционирующих по принципу притеснения и угнетения.

Фидель Кастро и чуть более восьмидесяти «барбудос», совершившие быструю и успешную революцию, добились того, что с их маленьким островом вынуждена была считаться такая грандиозная машина подавления общественной и индивидуальной воли, как США.

Фидель Кастро смог совершить почти невозможное — в течение сравнительно короткого времени превратить остров греха в остров свободы, равенства, чистоты и праведности.


А ведь в период праворадикальной национал-коррумпированной диктатуры Рубена Фульхенсио Батисты на Кубе господствовал принцип межэтнической сегрегации. Чёрные не имели права находиться в тех же местах, где и белые, не имели права занимать те же места в общественном транспорте. Были свои белокровные «граждане» и чернокожие «неграждане».

На побережье возвышались монументальные виллы, построенные на криминальные деньги для «господ из Сан-Франциско», бездуховных прожигателей жизни, которых можно сравнить с главарями флибустьерских корпораций эпохи «великого часа океанов», увековеченной журналистом и писателем Жоржем Блоном.

То тут то там манили в свои полураскрытые двери под глянцевыми кричащими вывесками злачные места: казино, бордели, алкоточки, наркопритоны. Богатые американские дяди просаживали тысячи за несколько часов, а рядом, на другой стороне улицы, в классическом жанре бразильской фавелы, нищие просили подаяние, матери пытались накормить и напоить своих детей, а смертность от инфекционных заболеваний зашкаливала — как в любой бананово-ямсовой республике периода заката колониализма.

 

1954 год, Куба Фульхенсио Батисты. Трущобы в Гаване, неподалеку от бейсбольного стадиона. На заднем плане — реклама казино.




Диктатор Батиста завтракает в Президентском дворце с женой Мартой. До бегства с Кубы остаётся 8 месяцев. Покидая Кубу, Батиста увез с собой большую часть золотовалютных запасов Центрального банка страны.
 

Фидель Кастро смог, потому что пользовался единодушной поддержкой обескровленного населения, которому нечего было терять, кроме — нет не цепей — собственных жизней.

И первым делом он поспешил избавиться от империи греха, безжалостно стерев её с лица кубинской земли и не оставив ей шанса на выживание.


Он сделал то, чего не осмеливались даже президенты США — потеснил самого Меира Лански, «крёстного отца крёстных отцов» американской интернациональной мафии, а в прошлом — скромного выходца из Российской империи, уроженца Гродно, которого по рождении звали Мейером Сухомлянским, но его фамилия показалась сотрудниками миграционной службы США слишком длинной и неудобопроизносимой.

Перед Меиром Лански всерьёз трепетал даже Аль Капоне, вынужденный считаться с волей непобедимого руководителя «национального преступного синдиката», создавшего, в частности, бесперебойно действующую систему бутлегинга, благодаря которой американский средний класс спаивался низкокачественным алкоголем, а ОПГ под руководством Лански зарабатывал крупные барыши.

Между прочим, он неоднократно посмеивался над недалёкими «господами из Сан-Франциско», подмечая одну любопытную особенность их психоэмоциональной структуры: верные пуритане, богобоязненные консерваторы и прилежные семьянины у себя в штатах, они в отпуск выезжали на Кубу и сразу же превращались в безнравственных игроков, постоянных клиентов домов терпимости, чьи красные огоньки зазывали к себе истосковавшихся по беззаботному ночному времяпрепровождению «верных мужей» и в любителей психотропных веществ и прочих самых умопомрачительных излишеств, о которых даже не стоит упоминать.



Империя Меира Лански.


И после великой кубинской революции, победно завершившейся 1 января 1959 года (когда, например, псевдолауреат Нобелевской премии мира Барак Обама и на свет ещё не появился) Меиру Лански внятно и звучно сказали «до свидания».


Тот, не привыкший слышать отказ и не умевший признавать поражения, снарядился в полёт и прибыл на остров победившей утопической революции, нанеся визит последней надежды к Кастро, который в это время с Че Геварой упражнялся в стрельбе.

Естественно, Меир Лански «чихнул и начал свой привет» в грубой и вызывающей форме, осмелившись прибегнуть к традиционному для матёрых рэкетиров методу решения спорных вопросов — угрозам, шантажу и подкупу. Однако ему пришлось разочароваться, поскольку ни первое, ни второе, не третье не удалось — все его жалкие потуги разбивались о каменную стену непонимания.

В конце концов Лански обозначил свою «красную линию» — все игорные центры, подчинённые ему, работают в штатном режиме, а если нет, то официальная Гавана, мол, выплачивает ему, Меиру Лански, денежную компенсацию.

В ответ то ли Команданте Фидель, то ли Камарад Че ответили ему «галантерейно очень» примерно следующее: а не проваливал бы ты, Меир, подобру-поздорову и никогда больше не попадался нам на глаза, а то видишь, мы тут стреляем и очень за тебя боимся — рука ещё дрогнет, промахнёмся: что потом делать?





И Меир Лански, впервые за свою насыщенную турбулентностями жизнь познавший горечь отказа и неприятия, покинул помещение стрельбища и смирился с перспективой бесславной гибели его империи греха на отдельно взятом острове.

А ведь какие это были деньги: казино, проституция, алкоголь и наркотики — это три кита, на которых держится мировая мафия — этими деньгами подпитывались отдельные группировки власти в американском Конгрессе 1940—1950-х годов, и тут вдруг нелегальной финансовой капельнице наступает конец.

Естественно, координаторы империи греха, с позором изгнанной с Кубы, обиделись и начали штамповать покушения одно за другим.

Но глядя на жизнь Фиделя Кастро как на шедевр мировой живописи начинаешь искренне верить в принцип исторической справедливости: где те президенты, которые клятвенно обещали избавиться от Команданте? Ушли, нет их больше, а в истории они остались во многом благодаря тому, что жили в эпоху великого кубинского утописта-преобразователя.

А Фидель Кастро — вот он, жив, живее всех живых, и плод его многолетнего, даже более чем полувекового (!) самоотверженного труда реально существует, являясь подлинным украшением политической карты мира.





Фидель Кастро добился того, чтобы всё население (а не только «господа из Сан-Франциско», все эти многочисленные влиятельные группы лоббистов-«форсайтов») вверенного ему государства сполна пользовалось всеми естественными благами, которые предназначены человечеству безусловно, то есть безвозмездно.

Именно в эпоху Фиделя Кастро на Кубе был достигнут и закреплён высочайший уровень основного, среднего и высшего образования (просвещённое, самостоятельно мыслящее население — это самый злой бич империалистических корпораций).

Более того, на Кубе (и это ни для кого не секрет) — высочайший уровень системы здравоохранения и качества медицины: лечится всё и наверняка. В то же время огромная часть населения США отправлена за борт медицинского обслуживания из-за деструктивных реформ страхования здоровья.

И наконец, на Кубе люди по-настоящему равны в своих правах и достоинствах, а не так, как «человека человек послал к анчару властным взглядом».

Достижение истинного равенства — это универсальный ключ к решению всех психосоциальных проблем: нет ни эллина, ни иудея — нечего делить.

 

Разделённый дом существовать не может. Тому примером служит Латвия, которая, выйдя из состава СССР без долгов, без комплексов и колоссальным промышленно-интеллектуальным резервом, с трудом доковыляла до своих двадцати пяти лет прозябания в новом постимперском формате.

В то же время сплочённый дом существует полноценно и гармонично. Примером является Куба, которую Фидель Кастро принял от Батисты обнищавшей, обездоленной и погрязшей в грехе, но за пятьдесят пять лет в условиях тяжелейшего внешнеэкономического давления и не прекращающейся до сегодняшнего дня (!) торгово-экономической блокады со стороны США вывел на передовые позиции по трём золотым параметрам: образованию, здравоохранению, социальной справедливости.


 

Конечно, можно вспомнить, что руководство Кубы строило государственную систему, используя потоки хрущёвских кредитов, что сегодняшнему острову свободы помогают как Россия, так и Китай, чьи бизнес-интересы достойно представлены в Карибском регионе, что туристическая отрасль развивается во многом благодаря испанским инвестициям…

Неважно — главное, что Куба может.

И кое-кому (не буду показывать пальцем) не мешало бы брать с неё пример для того, чтобы достичь хотя бы десятой части того, чего достигла Куба эпохи Фиделя Кастро.

По-настоящему свободное государство в тех условиях, когда свобода определять собственное счастье, собственную судьбу, собственный путь — это непозволительная роскошь для абсолютного большинства государств мира.

Искренне желаю Кубе — в общем-то, единственному реально существующему государству-утопии — сил, здоровья, процветания и долгих лет жизни.

И самое главное: «испанский я б выучил только за то, что Фидель на нём разговаривал». Правда, я уже выучил испанский, но всё же поймал себя на мысли, что мне приятно, что я могу говорить на том же языке, на котором говорил Фидель Кастро.