МИРОВАЯ ЭКОНОМИКА
Сегодня
Товарищ Кац
КАТАР УГРОЖАЕТ ОСТАНОВИТЬ ПОСТАВКИ СПГ В ЕВРОПУ
Из-за несогласия с требованиями директивы ЕС
-
Участники дискуссии:
11 -
Последняя реплика:
7 часов назад
Давайте сыграем в любимую европейскую игру под названием «Надо быть хорошими!» Вы принимаете директиву, в которой требуете от арабских поставщиков газа бороться за права женщин, сажать деревья и отчитываться о CO₂ в танкере. Они — отправляют вас в пешее климатическое путешествие. Что же пошло не так? ЕС решил, что может навязывать свои ценности тем, кто его кормит. Катар вежливо напомнил: Мы не Норвегия. Мы не демократия. Мы — газ!
Катар угрожает остановить поставки сжиженного природного газа в Европу из-за несогласия с требованиями директивы ЕС по проверке всех цепочек поставок компаний.
Директива ЕС по корпоративной устойчивой цепочке поставок разрабатывалась с 2022 года и в так называемом компромиссном варианте вступила в силу летом 2024 года. Против голосовало почти 40% Европарламента. Опасения евродепутатов основывались на том, что, навязывая поставщикам ГСМ так называемую ESG-повестку, Европа создаёт неприемлемые условия для многих из них, не только вынуждая их инвестировать в зелёную энергетику, но и оказывая прямое воздействие на внутреннюю политику этих стран. Потенциально директива создавала риск лавинообразных судов против европейских компаний и оттока инвестиций в связи с превращением европейского рынка в токсичный.
Катар (третий с 2022 года по объёмам продавец СПГ на европейском рынке) в конце мая 2025-го официально предупредил, что поставки в ЕС могут быть полностью остановлены. Причиной была 22-я статья директивы, устанавливающая комплексные требования по снижению выбросов и меры репрессивного характера в отношении компаний, являющихся европейскими поставщиками и нарушающих принципы директивы.
Поставки Катара составляют 14% СПГ для ЕС и занимают третье место в мире после США и Австралии. Для самого Катара европейский рынок — это всего 13% от общего объёма продаж СПГ, так как большая часть реализуется в Азию (Китай, Южную Корею, Японию). Но вот в общей структуре нефтегазовых доходов Катара, которые, в свою очередь, составляют порядка 80% бюджета, СПГ занимает порядка 45%. Таким образом, зависимость доходов бюджета Катара от продажи СПГ составляет порядка 36%, а от поставок в ЕС — 4,7%.
Сумма в 4,7% — на самом деле более принципиальна, чем кажется на бумаге. Во-первых, уже третий год у Катара на фоне общего снижения доходов от продажи ГСМ сохраняется дефицит бюджета. А во-вторых, рынок ЕС остаётся рынком ценообразования. СПГ из Катара, который продают в Азии, всё равно котируется по спотовым и фьючерсным ценам в Европе. Также именно рынок ЕС увеличивает влияние и позиции Катара в международных институтах, например в ОПЕК+. Получается, что терять рынок ЕС как будто бы невыгодно — но есть нюанс.
У Катара есть несколько долгосрочных контрактов в ЕС. Это договор с RWE + ConocoPhillips (Германия) — он действует с 2026 года и рассчитан на 15 лет. Также с Германией будет действовать второй уже по счёту контракт Uniper + QatarEnergy. Помимо этого, действует долгосрочный контракт с Италией Eni + QatarEnergy до 2041 года. Есть ряд разрозненных недолгосрочных контрактов с Францией, Нидерландами и Бельгией. Общая оценка объёма по этим контрактам составляет 10 млн т СПГ в год. Совокупная выручка при средневзвешенной прогнозной цене за ближайшие пять лет должна составить 25 млрд. А чистая, после издержек, логистики и CAPEX, будет порядка $14—16 млрд.
В то же время если Катар согласится на директиву ЕС по ESG, то в ближайшие пять лет ему предстоит вложить в собственную инфраструктуру от $12 млрд до $19 млрд соответственно. В цифровизацию и отслеживание выбросов — $1—2 млрд, в модернизацию СПГ-заводов и логистики — $8—12 млрд, в компенсационные механизмы — $3—5 млрд и так далее. То есть в ближайшие пять лет Катар как минимум ничего не заработает, а может быть, и потеряет на поставках в ЕС. Прибыль по контрактам на 15 лет упадёт ровно на треть. Помимо того что это значимо для дефицитного бюджета Катара, у ЕС, как показывает история отношений с Россией, есть практика перехода от фиксированных цен и долгосрочных контрактов к одностороннему отказу от их пролонгирования.
Если бы требования по ESG касались всех рынков сбыта Катара, реформа была бы безальтернативной, но сейчас она таковой не кажется. Поэтому предложение подождать до 2028 года — логичное требование сначала дать заработать, а потом реинвестировать заработанное.
Директива же ЕС выглядит как — вы вкладываете, потом (может быть) мы дадим вам заработать.
Катар (третий с 2022 года по объёмам продавец СПГ на европейском рынке) в конце мая 2025-го официально предупредил, что поставки в ЕС могут быть полностью остановлены. Причиной была 22-я статья директивы, устанавливающая комплексные требования по снижению выбросов и меры репрессивного характера в отношении компаний, являющихся европейскими поставщиками и нарушающих принципы директивы.
Поставки Катара составляют 14% СПГ для ЕС и занимают третье место в мире после США и Австралии. Для самого Катара европейский рынок — это всего 13% от общего объёма продаж СПГ, так как большая часть реализуется в Азию (Китай, Южную Корею, Японию). Но вот в общей структуре нефтегазовых доходов Катара, которые, в свою очередь, составляют порядка 80% бюджета, СПГ занимает порядка 45%. Таким образом, зависимость доходов бюджета Катара от продажи СПГ составляет порядка 36%, а от поставок в ЕС — 4,7%.
Сумма в 4,7% — на самом деле более принципиальна, чем кажется на бумаге. Во-первых, уже третий год у Катара на фоне общего снижения доходов от продажи ГСМ сохраняется дефицит бюджета. А во-вторых, рынок ЕС остаётся рынком ценообразования. СПГ из Катара, который продают в Азии, всё равно котируется по спотовым и фьючерсным ценам в Европе. Также именно рынок ЕС увеличивает влияние и позиции Катара в международных институтах, например в ОПЕК+. Получается, что терять рынок ЕС как будто бы невыгодно — но есть нюанс.
У Катара есть несколько долгосрочных контрактов в ЕС. Это договор с RWE + ConocoPhillips (Германия) — он действует с 2026 года и рассчитан на 15 лет. Также с Германией будет действовать второй уже по счёту контракт Uniper + QatarEnergy. Помимо этого, действует долгосрочный контракт с Италией Eni + QatarEnergy до 2041 года. Есть ряд разрозненных недолгосрочных контрактов с Францией, Нидерландами и Бельгией. Общая оценка объёма по этим контрактам составляет 10 млн т СПГ в год. Совокупная выручка при средневзвешенной прогнозной цене за ближайшие пять лет должна составить 25 млрд. А чистая, после издержек, логистики и CAPEX, будет порядка $14—16 млрд.
В то же время если Катар согласится на директиву ЕС по ESG, то в ближайшие пять лет ему предстоит вложить в собственную инфраструктуру от $12 млрд до $19 млрд соответственно. В цифровизацию и отслеживание выбросов — $1—2 млрд, в модернизацию СПГ-заводов и логистики — $8—12 млрд, в компенсационные механизмы — $3—5 млрд и так далее. То есть в ближайшие пять лет Катар как минимум ничего не заработает, а может быть, и потеряет на поставках в ЕС. Прибыль по контрактам на 15 лет упадёт ровно на треть. Помимо того что это значимо для дефицитного бюджета Катара, у ЕС, как показывает история отношений с Россией, есть практика перехода от фиксированных цен и долгосрочных контрактов к одностороннему отказу от их пролонгирования.
Если бы требования по ESG касались всех рынков сбыта Катара, реформа была бы безальтернативной, но сейчас она таковой не кажется. Поэтому предложение подождать до 2028 года — логичное требование сначала дать заработать, а потом реинвестировать заработанное.
Директива же ЕС выглядит как — вы вкладываете, потом (может быть) мы дадим вам заработать.
Дискуссия
Еще по теме
Еще по теме
Редакция Baltnews
Новостной портал о Прибалтике на русском языке
ЧТО МЕШАЕТ ЕС ОТКАЗАТЬСЯ ОТ РОССИЙСКОГО ГАЗА
Рынок решает
Товарищ Кац
ЕВРОПЕ ПРЕДСКАЗАЛИ ПОВТОРЕНИЕ 2022 ГОДА
На газовом рынке
Фонд Хазина
РОСТ ВМЕСТО СОКРАЩЕНИЯ
Страны ЕС закупили рекордный объем СПГ из России
Фонд Хазина
САНКЦИИ В ПОМОЩЬ?
Европа впервые нанесла санкционный удар по российскому газу